Я кисло улыбнулся:
- Водку пить не буду - рано еще. Живы все… пока. Наливай коньяк. Разговор серьезный.
- Ладно, давай. - Сразу согласился Тарас. Водка осталась нетронутой, а чашки с кофе оказались в кастрюле для грязной посуды.
Выпили молча. Закусывать я не стал, Тарас неодобрительно покачал головой, но ничего не сказал.
Если это и правда мой последний день? Ну что ж, любовь до гроба?
Боже мой, где Ксюша? Почему у меня нет ее телефона? Как я скажу ей? Ладно, спокойно. Сначала Тарас. Самое главное на этот момент и, что уж скрывать, самое трудное - рассказать все ему. Так, чтоб понял и поверил.
Опустошив бокал до дна мелкими глотками, ощущая, как мягко коньяк бежит по пищеводу, как светлеет в мозгах, я взглянул на друга, замершего в ожидании, отодвинул пустой бокал в сторону и неторопливо начал:
- Теперь я тебе расскажу что-то вроде легенды, которая, боюсь, и не легенда вовсе…
- Хм. Слушаю! - Слабо улыбнулся Тарас. Видно, вспомнил, как на этом самом месте всего три дня назад сам пугал меня страшной легендой. Ситуация повторялась, только в роли рассказчика теперь был я, грех было не воспользоваться.
Через десять минут Тарасу было не до улыбок.
- И ты во все это веришь? - Он был бледен, но совершенно спокоен. 'Ты справишься, Серый!' - Потряс он меня своими мыслями.
- Да, - кивнул я. - Верю!
- Понял, - хмыкнул Тарас и осушил почти полный бокал коньяка одним махом. На глазах у него выступили слезы. Он жадно закусил лимоном и произнес сипло: - Значит, что я думаю…
Да знаю я, что ты думаешь!
- Профессора ты зря искупал, да уж ладно. - 'Я бы его убил!' - подумал он. Тарас говорил быстро и отрывисто: - А вот, что назвался избранным, правильно. Ты и есть избранный. В тебе всегда было что-то такое… А, неважно. Короче, я, пожалуй, прогуляюсь сейчас до речки, помыться хочу. Ты бы поспал, что ли… А вечером посидим у костра. Дрова еще есть. Не пропадать же добру. И вот что… Светке не звони, лады? И потом, если все получится… Не надо никому…
- Ты прав. Никому!
- Прорвемся, братишка, - ТТ шумно вздохнул и поднялся. Глаза его странно блестели.
- Точно. - Я не знал, что еще сказать ему в утешение. М-да. Меня бы кто утешил.
Тарас ушел, прихватив полотенце. Я искренне сочувствовал ему - он хоть и поверил мне, мысли не скроешь, но не мог не пойти поискать Федьку сам. Я не стал отговаривать. Представляю, как ему сейчас фигово. Прогулка ему не помешает, пускай…
Про Ксюшу я не сказал… Сам разберусь. Яд подействует через два дня? Федя тоже выпил его? Ох, надо было узнать, что за яд. Точно ли нет противоядия?