И вот наконец к решетчатым воротам главного подъезда изолятора подошел крытый черный автофургон и встал своей задней дверцей впритык к проходной дверце в воротах. А по этажам и коридорам изолятора полетело: «Выходи с вещами на освобождение!» Дважды в этот день приезжал к воротам изолятора крытый черный автофургон, и за оба раза он увез 58 человек. Мужики ликовали, подымаясь по ступенькам переносной лесенки из проходной дверцы в фургон и размещаясь на лавках кузова: «Ну, наконец-то!»
Наутро жены мужиков, приехавшие из деревень, собрались к началу занятий в приемную прокурора города за пропусками на свидание со своими мужьями. Секретарь прокурора в окошечко объявил им, что их мужья этой ночью расстреляны.
Так закончилась мужицко-власовская игра в заговор.
А что Власов? Власова никто и нигде больше не видел.
б) «Раскрытие заговора», организованного Власовым, стало сигналом к массовым и повсеместным репрессиям против «кулаков», то есть обыкновенных крестьян-мужиков. В результате в селе Сивкове были арестованы 38 домохозяев и вместе с их семьями в составе 131 человека были высланы из села неизвестно куда, вроде бы куда-то в отдаленные и малообжитые углы севера области. Все имущество высланных было, конечно, разграблено.
Аресты и высылка мужиков проводились по весьма упрощенному трафарету: в дом, намеченный к ликвидации, вламывались подобранные для того молодцы-опричники и объявляли, чтоб все находящиеся в доме собрали необходимые им вещи и одежду и были бы готовы через час покинуть помещение. Через час нагруженных вещами жильцов выводили из дома на улицу, где уже стояли сани с запряженными в них лошадьми. Конвоируемых распределяли по этим саням, и обоз начинал движение, направляясь за 60 километров к железнодорожной станции Петухово. Там доставленных мужиков, их жен с ребятишками, дедушек и бабушек со всем их скарбом вталкивали в товарные вагоны стоявшего на путях состава из красных вагонов и закрывали на болты. Затем подходил паровоз, гудел свисток, и состав с высылаемыми двигался в неизвестность. Вот и все, что знали о высланных оставшиеся на месте.
в) Видя все это, происходившее на их глазах, оставшиеся в селе Сивкове мужики примеряли все на самих себя и, конечно, приходили к вполне резонному выводу, что опричники не остановятся на этом, доберутся они и до них. «Вору дай хоть миллион, он воровать не перестанет», – слышал мужик еще от стариков, задолго до ленинских истин. И мужик принял-таки свое решение. Постепенно стали исчезать из своих домов и из села мужики. Сначала исчезнет мужик сам – один, а семья остается на месте: придут вдруг за ним из сельсовета – им ответ: уехал куда-то. Но через какое-то время исчезала из дома и вся семья этого мужика. А имущество – дом, скот и вся рухлядь? Да пропадай оно все пропадом! Не погибать же из-за него! Будем живы – наживем! Что можно с собой захватить – брали, остальное же отбрасывалось. На разграбление.