Когда я подбежал к своей машине, Алан уже завел мотор. Я вытолкнул его с водительского места и помчался вслед за грузовиком. Он уже скрылся из вида, и когда мы выехали на Сансет, то не знали, в какую сторону он поехал.
Я повернулся к Алану, который с несчастным видом сидел с пистолетом в руке.
— Я же тебя предупреждал, что надо только позвать меня, а не стрелять. Неужели это было так трудно запомнить?
— Я боялся, что машина уедет. Я целился в голову водителя.
— Он пытался меня задавить. Ему не удалось бы удрать, если бы кое-кто не поспешил со стрельбой.
— Мне очень жаль, — сокрушенно ответил Алан. — Я считал себя более метким стрелком.
Он протянул мне пистолет рукояткой вперед.
— Ладно, оставим это, — проронил я, поворачивая налево, к городу.
— Ты хорошо разглядел грузовик?
— Вроде бы армейский, предназначенный для перевозки людей. По-моему, черного цвета, да?
— Синего. А как выглядел водитель?
— Я не разглядел его как следует. На нем была фуражка с козырьком — это все, что мне удалось разглядеть.
— Ты не обратил внимания на передний номер?
— Мне кажется, что его не было.
— Это еще хуже. Весьма вероятно, что в этом грузовике мог находиться Сэмпсон или когда-то находился в нем.
— В самом деле? По-видимому, нам следует обратиться в полицию?
— Думаю, следует. Но прежде нам нужно поговорить с миссис Сэмпсон. Вы звонили ей?
— Я не смог ей дозвониться. Она уже приняла снотворное. Ведь она не может спать без него.
— Тогда я должен увидеть ее утром.
— Вы полетите с нами?
— Нет, я поеду на машине, но сначала мне хотелось бы сделать здесь одно дело.
— Какое именно?
— Небольшое частное дело, — твердо ответил я. — Возможно, когда-нибудь я расскажу вам о нем.
— А… — обиженно протянул Алан и замолчал.
Мне не хотелось с ним разговаривать. Уже светало. Темные облака постепенно светлели. Ночное движение замерло, но уже стали появляться служебные грузовики. Я высматривал среди них армейский грузовик с крытым верхом, но такого среди них не было.
Высадив Алана у «Валерио», я отправился домой. На пороге меня поджидал литр молока. Я взял его и отнес на кухню. Часы на стене показывали двадцать минут четвертого. Я нашел в морозильнике коробочку мороженых устриц и сварил их. Моя жена не любила устриц. Теперь же я мог сидеть у себя на кухне и в любое время дня и ночи есть их в свое удовольствие.
Наконец, я разделся и нырнул в постель, стараясь не глядеть в сторону пустой двухспальной кровати в другой комнате. Кстати, это тоже неплохо, что не надо никому объяснять, где ты провел ночь.