Вернер сидит в Мартиной кухне, они тихо шепчутся, чтобы не разбудить бывшего боксера, чья голова тяжело лежит на столе. Анита, отвратительная дочь Марты и Ковальски, которая выращивает в саду марихуану и потом продает самодельные сигареты на школьном дворе, прокалывает живых бабочек. Дурашка с тремя полными сумками, зевая и шаркая ногами, бредет домой. Нам становится холодно на балконе, мы переносим стулья в комнату, закрываем дверь, быстренько моемся и ложимся спать.
На следующее утро мы идем на рынок и видим Марту, сидящую со своей подругой Ирене в «Бистро Клер» на пешеходной зоне за бутылкой «Шардоне». Сквозь плотно закрытые глаза обе наблюдают за бывшим мужем Ирене, Вильгельмом, который проходит мимо не здороваясь. Половина двенадцатого, у него обеденный перерыв, и он, как всегда, ест у китайца кисло-сладкий суп и куриное мясо с бамбуковым гарниром. Вильгельм — владелец музыкального магазина, и Ирене познакомилась с ним, когда много лет назад покупала у него аккордеон для своей маленькой племянницы. Они поженились слишком быстро, брак продлился всего полтора года, а племянница за это время умерла от опухоли мозга — аккордеон лежит никому не нужный. Когда племянница умирала, вызвали мать Вильгельма, старую, ярко крашенную блондинку, разбиравшуюся в гомеопатии, но было поздно. Врачи, ругалась она, все шарлатаны, они уже все до конца загубили, а прежде всего доктор Юнгблут, хорошо известно, чего от него можно ждать. Доктор Юнгблут пользуется в городе определенной известностью как блестящий танцор. Трое наших гомосексуалистов свято верят в него, потому что он считает СПИД чепухой и выдумкой католической церкви. Он любит рассказывать скабрезные историйки и не придает значения врачебной тайне. Находясь в обществе, он громко сообщает собравшимся, у кого усыхание печени, у кого colitis ulcerosa, а у кого токсоплазмоз. «Ну, фрау Вробель, — кричит он на летнем празднике теннисного клуба, — как ваш геморрой?» Его приглашают на все праздники, потому что болезни всегда самая важная и популярная тема. И мать Марты тоже лечится у него, потому что только там она и может что-нибудь узнать о своей дочери, которая уже много лет с ней не разговаривает. И Дурашка с рождения — пациентка доктора Юнгблута. Во время пубертата он успокаивал ее сильными средствами, только вот лающий кашель так и не смог заглушить. И с племянницей Ирене ничего не мог поделать, зато редактора газеты «Тагеблатт» освободил от невыносимого запаха изо рта, удалив гнилые миндалины.
Бывший боксер протрезвел, когда Ирене и Марта пили уже вторую бутылку «Шардоне». Вернер подошел к ним и стал рассказывать, что совершенно точно видел в Дюссельдорфе на пешеходной зоне Вильгельма, Ирениного бывшего, он играл на гитаре танго. Когда Вильгельм был еще молодым, он бросил занятия музыкой, чтобы взять на себя управление отцовским магазином, но, судя по всему, любовь к музыке у него в крови. Ирене уже не может вспомнить, что Вильгельм пил за завтраком — чай или кофе, настолько он был или стал ей не нужен.