— Ну и что? Эта смерть была предрешена.
В течение нескольких секунд Маху пребывал в оцепенении.
— Но откуда тебе это известно, царевна? — наконец спросил он, когда немного пришел в себя.
— Я допросила слуг, и они рассказали о том, что произошло накануне. Кормилица мне сообщила, что одна рабыня рассказывала шепотом что-то своей госпоже, а моя сестра после этого пришла в сильное возбуждение. Я велела позвать эту рабыню и допросила ее. Она созналась, что гонец должен был известить мою сестру о том, что скоро произойдет ее освобождение, так как царь накануне умер, и новый господин царства, ее дед Ай, сам приедет ее освобождать.
Маху недоверчиво смотрел на царевну, вытянув шею.
— Рабыня так и сказала?
— Именно так.
— Но ее надо арестовать!
— Мы с Пасаром привели ее сюда под надежной охраной. Она теперь пленница в этом дворце.
Маху попытался воссоздать картину событий: смерть Сменхкары ускорил Ай, и это означает, что властелин Ахмина незамедлительно сообщил об этом своей внучке, а затем прибыл в Ахетатон с намерением освободить Вторую царскую жену. С какой целью? Понятно, что не отеческое сострадание стало причиной его поспешного, точно рассчитанного приезда. Слова рабыни так и звучали в голове сыщика: Ай уже видел себя владыкой царства! На что он рассчитывал? Кто должен был стать супругом Макетатон и получить таким образом доступ к трону? Но еще жива Меритатон… Только один вывод представлялся бесспорным: вне всякого сомнения, Ай устроил это отравление с тем, чтобы наконец освободить себе путь к власти…
Тыльной стороной руки он вытер капельки пота, блестевшие над его верхней губой.
— Царевна, где сейчас царица?
— Она уехала.
— Уехала? Куда?
— Мне это не ведомо.
— На чем она уехала?
Маху удивился, заметив, какими взглядами обменялись Анкесенпаатон и Пасар.
— Мне это не ведомо.
Он подозревал, что царевна знает правду, но замалчивает ее.
— Она жива?
— Она уехала с Неферхеру и ребенком.
— Почему она уехала? Она боялась за свою жизнь?
— Она не предупреждала меня о своем отъезде. По-видимому, решение было принято поспешно.
Маху вспомнил о трупе, который был найден в саду.
— Царевна, я беспокоюсь о твоей безопасности. Не лучше ли тебе находиться в Фивах?
— Почему? — Вопрос был задан высокомерным тоном. — Ты думаешь, что в Фивах меня не отравят?
На крышу беседки сел ибис, не обращая внимания на находившихся в ней людей.
Внезапно Маху почувствовал усталость. Он поднялся, простился с царевной и ее загадочным другом и направился к кораблю, ожидавшему его.
«Чем все это закончится?» — спросил он сам себя, глядя на перевозчика, отдающего швартовые, и на журавлей, что летели над мутными водами Великой Реки.