— Вот именно, старик, — кивнул Брэнсон.
— Приятно слышать, что на свете еще остаются здравомыслящие люди.
— Знаешь, в чем твоя проблема, суперинтендент Рой Грейс?
— Ты какую из многих имеешь в виду?
— Насчет моего вождения.
— Расскажи.
— Неверие.
— В тебя или в Бога?
— Бог отвел пулю, которая не причинила мне серьезного вреда.
— В самом деле так думаешь?
— У тебя есть теория лучше?
Грейс замолчал, задумавшись, обычно предпочитая откладывать вопрос о Боге в какой-нибудь надежный долгий ящик и вытаскивая лишь в подходящий момент. Он не атеист и даже не агностик. Верит во что-то — по крайней мере, хочет во что-то верить, — но никогда не может с точностью определить, во что именно. Не раз готовился открыто принять концепцию Бога и сразу же чувствовал себя виноватым. После исчезновения Сэнди, когда все его молитвы остались без ответа, вера почти испарилась.
Черт возьми.
Он полицейский, его обязанности сводятся к установлению истины. Фактов. Как и у всех коллег, вера его заключается в деле. Он наблюдал сквозь стекло за Брайаном Бишопом. Совсем убит горем.
Или отлично разыгрывает грандиозное представление.
Скоро выяснится.
Плохо, что тут замешано личное дело — в данный момент его в первую очередь занимают мысли о Сэнди.
Вонючка поборол нестерпимое побуждение позвонить дилеру по украденному мобильнику — на его телефоне только что кончились деньги, — боясь разозлить сукиного сына или, хуже того, вообще вылететь из списка поставщиков крутого гада. Работодателю не понравится, если его номер останется в памяти «жареного» мобильника, особенно пошедшего на продажу.
Поэтому он зашел в автомат на углу закопченной Ридженси-Террас и захлопнул за собой дверцу, отрезавшую его от гари, которую пускал густой пятничный поток машин. Все равно что в духовке закрыться. Почти нестерпимо. Приоткрыв ногой дверцу, набрал номер. После второго гудка голос кратко ответил:
— Да.
— Уэйн Руни, — произнес Вонючка пароль, назначенный в прошлый раз. Пароль при каждой встрече менялся.
— Ну ладно, — сказал мужчина с восточным лондонским акцентом. — Как обычно? Коричневую? На десять? На двадцать?
— На двадцать.
— Что у тебя? Наличные?
— Мобильник. И бритва «Моторола».
— У меня их уже выше крыши. Могу дать на десять.
— Мать твою! Я рассчитывал на тридцать.
— Тогда ничем помочь не могу, приятель. Извини. Пока.
Внезапно охваченный паникой, Вонючка настойчиво крикнул:
— Нет-нет! Не разъединяйся!
Последовало краткое молчание. Потом снова послышался голос:
— Я занят. Время некогда тратить. На улицах цены взлетели, а товару мало. Через две недели будет дефицит.