Когда он вышел из ванной, встряхивая мокрыми после душа волосами и с трудом натянув джинсы на влажное тело, в спальне Лиз не было. Зашел в большую комнату и замер от потрясающей картины: в огромном окне во всю стену сияла роскошная елка, установленная на главной городской площади. От ее мерцания в комнате было светло, как днем. Ожидая его, Лиз одиноко сидела в кресле, придвинутом почти вплотную к окну, и пристально смотрела на елку.
Джейк подошел к ней, взял ее на руки и сел сам, устроив ее поудобнее на коленях и потуже завернув в халатик. Она прижалась к нему, обхватив руками его обнаженный торс. Почувствовав под ладонями царапины, потрясенно воскликнула:
— Что это у тебя со спиной?!
Только после этих слов он почувствовал боль и успокоил ее:
— Да так, ерунда.
Не поверив, она вскочила, включила свет и в ужасе уставилась на расцарапанную до крови спину.
— Жуть какая! Неужели это я?! — Она опрометью кинулась из комнаты, но через минуту вернулась, принеся вату и перекись водорода, и обработала его боевые раны.
— Милая, да такими шрамами может гордиться любой мужчина. Я вовсе не против, если ты будешь делать так много-много раз. Всю жизнь, к примеру.
Закончив смазывать царапины, она выключила свет и снова пушистым котенком устроилась у него на коленях.
Джейк мягко поглаживал ее плечи, не веря своему счастью. Лиз, видимо, чувствовала то же самое.
— Мне до сих пор не верится, что это ты сидишь здесь со мной. Я уже думала, ты никогда не придешь. Почему ты не ответил на мое письмо? Я так ждала.
Джейк напрягся и с гневом в голосе воскликнул:
— Это все мой провайдер! Не соизволил после сбоя почтового сервера проверить коннект! Но я тебя и без твоего сообщения пытался разыскать, да не получилось.
Лиз уткнулась носом в его твердое плечо и тихонько всхлипнула.
— Да, если бы знать, насколько меньше было бы мучений…
Почувствовав ее боль, Джейк принялся укачивать ее, как обиженного малыша. Вспомнив агрессивный вид Макса, он напряженно спросил:
— А ты правда привела бы к себе сегодня кого-нибудь другого?
Элизабет растерянно пожала плечами.
— Не знаю, может быть. Слишком тяжело было. Ты ушел, хлопнув дверью, а мне стало так одиноко, будто жизнь кончилась. — Вспомнив, как в ресторане от нее не отходили Макс и Ник, сдерживаемые только присутствием недовольных их нахрапистостью родителей, прошептала: — Повезло, что Макса с Ником отвлекли, когда мне позвонила мама, а то бы мы так просто не ушли.
Он вздрогнул, представив непробиваемого Макса с Лиз на руках, и чертыхнулся. Сильнее прижал ее к себе, отнимая у жутких химер. Во рту пересохло от кошмарной, к счастью уже минувшей, угрозы невосполнимой потери. Сглотнув, с трудом заставил себя признаться: