— Вам нужна комната?
— Нет.
Улыбка погасла.
— Тогда чего вы хотите?
— Я кое-кого ищу.
— Вы коп?
— Нет.
— Ну и катитесь к черту.
Пьяная девица фыркнула. Толстяк в майке вырвал газету у нее из рук:
— А ты, вместо того чтобы ржать, иди займись делом! И хватит мусолить газеты, я знаю, что ты не умеешь читать!
Я вынул из кармана телефон Коша и показал фотографию отца:
— Вот этого человека я ищу.
— Никогда его не видел.
— Странно. Я недавно заходил к вам, хотел вас расспросить, но вас не было на месте. Я решил подождать и пропустить стаканчик. Заодно решил осмотреться и увидел ваш гостевой уголок. — Я кивнул вглубь зала.
Там было небольшое отгороженное помещение с круглой сценой посередине и диванами вокруг нее. Под потолком медленно вращался зеркальный шар. Запахи пота и спермы были настолько сильными, что их не заглушал даже запах дезинфицирующих средств.
Я показал хозяину заведения другую фотографию из мобильника — ту, на которой намечалась (или недавно закончилась) массовая оргия с участием малолеток.
— Видите эту фотографию? Сначала я полагал, что она была сделана в другом месте. Но обстановка уж очень похожа на вашу — я убедился в этом прошлой ночью. Точнее, не просто похожа, а абсолютно идентична. Эта фотография была сделана здесь.
Хозяин мотеля взглянул на фотографию. Потом посмотрел на меня:
— Ну и что? Здесь бывают вечеринки. Люди делают фотографии. Мне-то что за дело? У меня работают только совершеннолетние. Может быть, девочки молодо выглядят, но на самом деле им всем уже есть восемнадцать. У меня имеются все необходимые бумаги, и я могу это доказать.
Пьяная девица снова фыркнула.
— Заткнись! — взревел хозяин мотеля и отвесил ей такую оплеуху, что она свалилась с табурета. — Ты что о себе возомнила, сучка?
Другая девица, помоложе, в испуге спряталась под стол. Хозяин мотеля повернулся ко мне и грозно выпятил грудь, отчего его майка задралась еще выше, и я увидел рукоятку пистолета, засунутого за пояс шорт.
— А теперь убирайся!
Я вышел, зашел в соседний гараж и одолжил там один инструмент. Затем вернулся в мотель. За то время, что я отсутствовал, хозяин мотеля переместил свою тушу в огромное кресло на колесиках. Увидев меня, он округлил глаза:
— Опять ты, ублюдок?
— Послушайте, этот старик, которого я ищу, — мой отец. Он умер. Вы могли бы проявить немного сострадания.
— О, я сейчас зарыдаю!
Я улыбнулся. И обрушил домкрат ему на ногу.
Он заревел, как бык.
Потом попытался встать, но я толкнул его обратно в кресло.
Новый удар домкратом. На сей раз я явственно услышал, как хрустнула кость. Лицо толстяка стало белым. Выхватив пистолет у него из-за пояса и отшвырнув в угол, я крикнул: