Сомнения Джун скоро развеялись, потому что из комнаты выглянул Милано и поманил к себе Пентилию. Джун крепко сжала руку бабушки, а потом отпустила ее. Миссис Петти неуверенной походкой направилась к режиссеру. Шон закрыл за Пентилией дверь, а Джун пыталась понять, что все это значит.
Наконец Пентилия вышла из комнаты. Джун слишком хорошо знала бабушку, чтобы и дальше сомневаться. Ей дали эту роль — иначе ее лицо не светилось бы от радости.
— Милано дал мне эту роль! — не сдерживая радости, воскликнула Пентилия. — Он берет меня на эту роль, Джун! Я скоро поеду на съемки! А ты поедешь со мной!
— С тобой? — ошалело уставилась на бабушку Джун.
Вот это новости… И как теперь она будет объясняться с Кимом?
Шон вышел от Патрика Кабоди и снова позвонил Селине. Она игнорировала его звонки с таким же упорством, с каким он игнорировал звонки неугомонной Джекки Сьюлитт.
Придется ехать к ней, с неудовольствием подумал Шон. Там я встречусь со своей ненаглядной будущей тещей, которая будет бросать на меня недовольные взгляды…
Ну чем я виноват? Я ведь предупреждал Селину. Но она все равно умудрилась обидеться. Эммет прав, мне вообще не надо было затевать эти пробы с миссис Бельски. В конце концов, я — профессиональный режиссер, а не дилетант. И просто не имею права брать на такую роль актрису, руководствуясь исключительно родственными связями, а не способностями…
Это просто удивительно, что я предложил текст Мизетты этой Пемзилии… До сих пор не понимаю, почему я это сделал… Впрочем, я об этом не жалею. Эммет и Ларри правы: она — самородок. Во всяком случае, на пробах казалось, что это именно так… Она даже камер не испугалась, словно всю жизнь перед ними провела… Главное, чтобы не пришлось жалеть, когда съемки начнутся…
Шон вспомнил о трогательной просьбе, которую эта самая Песитилия озвучила после того, как он предложил ей роль. Это надо же — бабушка-актриса просит о том, чтобы с ней поехала ее внучка! Смех да и только! Интересно, сама Джун знает об этой идее? Судя по всему, да. Кажется, бабушка и внучка очень привязаны друг к другу…
Как Шон и предполагал, в доме Бельски его ожидал довольно холодный прием. Мамаша Бельски так старалась продемонстрировать ему свою холодность, что, казалось, в теплом воздухе гостиной скоро образуется пар. Селина не отставала от матери. Она разговаривала с Шоном короткими фразами, которые должны были ясно дать ему понять, что невеста обиделась не на шутку.
Когда миссис Бельски оставила их с Селиной наедине, Шон дал волю праведному гневу.
— Какого дьявола?! — возмущенно посмотрел он на Селину. — Я же предупреждал, что твоя мама только