Украшенный серебристыми черепами гемод внезапно шевельнулся. Резиновый рот раскрылся, выплюнув хриплое:
– Обед окончен! Прекратить прием пищи! Встать! Сдать посуду! Все на работу!
Разбросанные там и сям группы людей, больше похожих на кучки шевелящихся лохмотьев одежды, засуетились, жадно дохлебывая на ходу из мисок остатки биомассы.
В руке гемода появился продолговатый предмет.
– Быстрее! – прохрипел он.
Люди торопливо составляли миски в продолговатый приемник передвижной кухни, напоминающей бетономешалку на воздушной подушке.
Виктор уже понял, что местные механизмы обходились без колес, используя неизвестный вид энергии, в результате которой машины двигались быстро, плавно и совершенно беззвучно.
Один из людей, сидящих на каменном полу прислонившись к стене боком, не пошевелился.
Гемод сделал шаг к нему.
– Встать!
Продолговатый предмет в его руке шевельнулся – и выплюнул длинный телескопический жгут с утолщением на конце.
– Встать, свинья!
Повинуясь легкому движению руки, плеть с неожиданной силой хлестнула сидящего по спине. Человек дернулся – и неуклюже повалился вперед. На том месте, где он только что сидел, расплывалась большая темная лужа.
– Посмел умереть… – пробормотал гемод.
Виктору показалось, что в его ничего не выражающих глазах отразилась работа… нет, не мысли. Механизма. Машины, подыскивающей инструкцию, соответствующую моменту.
– Вены вскрыл, – в ужасе прошептал Курт. – Упокой Господи его душу. И спаси нас.
– А мы тут при чем? – осведомился Виктор.
– Теперь каждого десятого отправят на кухню…
В голосе Курта слышался страх.
– Посуду мыть?
– Нет, – покачал головой Курт. – Посуду кухня моет сама лучше любого человека или гемода. Это называется децимация. Каждого десятого из отряда, в котором был самоубийца, разложат на биомассу. Заживо. А это занимает несколько часов… И был он в нашем отряде. Сейчас гемод вызовет зондеркоманду и…
Гемод тем временем нажал на кнопку. Хлыст с легким шипением убрался обратно в рукоять. На камни упало несколько капель крови и кусочек мяса, вырванный из плоти концом хлыста, – продуманное орудие пытки, заползая обратно в рукоять, очищало само себя.
Обстоятельно засунув за пояс хлыст, гемод потянулся к обыкновенному с виду свистку, болтающемуся на груди.
Но завершить движение не успел.
– Неправильно это, – сказал Виктор, текучей молнией устремляясь к гемоду, стоящему к нему спиной.
Сейчас он не думал.
Мыслей не было.
Просто противно стало – какая-то тварь, лишь отдаленно смахивающая на человека, распоряжается людскими жизнями.
– Неправильно это, – повторил Виктор, протягивая руки вперед и берясь за голову в каске.