Огни притона заманчиво мигали,
И джаз Утёсова заманчиво играл.
Там, за столом, мужчины совесть пропивали,
А девки пивом заливали свою честь.
Там, за столом, сидел один угрюмый парень,
Он был мальчишечка с изорванной судьбой.
Он молодой, но жизнь его разбита,
В притон попал он, заброшенный бедой.
Мальчишка рос, и мать его ласкала,
Сама не съест — а сыну сбережёт.
С рукой протянутой на паперти стояла,
Дрожа от холода в лохмотьях, без пальто.
Но вырос сын, с ворами он спознался,
Стал водку пить и дома не бывать.
Он познакомился с красивою девчонкой
И позабыл совсем свою старушку-мать.
А, умирая, мать лежала на постели
И тихо сына милого звала.
И он пришёл, упал к ней на колени,
Сказал: «О, мама! Мама!»
И больше не сказал он ничего.
Наутро мать лежала в белом гробе,
А днём её на кладбище снесли,
А молодого красюка-парнишку
На расстрел ментяры повели.