Я однажды столкнулся с директором, который не пил и считался потому «чудаком». Его единственной страстью была мольба к Богу и всем русским святым, все дни ангела которых он знал наизусть. Он был толст и несколько ограничен, был лыс и с опухшими ногами; будучи сам всегда небрежно одетым, он заботился о максимальной чистоте в подчиненной ему тюрьме.
Едва мы прибыли, как нам предоставили очень хорошую и обильную еду. Как ни странно, все должны были сразу после этого пойти в баню. Врач, конечно, скорее ветеринарный врач, исследовал всех, и неловкий парикмахер подстриг «ступеньками» наши волосы, но с большим усердием. Одежду и нижнее белье заменили на новые, действительно крепкие, обмотки заменили на более прочные, затем разожгли большой костер зажжено и предали наши лохмотья огню. Каждый день, утром и вечером, мы шли в церковь, наши цепи и шары дребезжали, население неописуемо беспокоилось. Большинство заключенных спали во время службы, так как необычная, очень богатая еда сделала нас всех ленивыми. Мы заметно отдохнули и желали только смочь остаться здесь подольше, вероятно, до конца жизни.
С удивлением я узнал, что заключенные после достижения определенной свободы в пределах стен тюрьмы, как и вне их, не злоупотребили этой свободой. Это великолепие продолжалось более одного месяца, и когда транспорт двинулся дальше, все довольно уверенно, укрепившись телом и душой на теле и душе, ожидали дальнейшего хода судьбы.
Судьба разочаровала нас, так как была невыносимо жестокой.
Трудная дорога вела нас к новому «мертвому дому». В действительности, это был дом смерти.
Так как наши волосы между тем выросли, наши черепа были побриты только с левой или только с правой стороны.
Можно догадаться, что такая процедура происходит не особенно осторожно. Кожа головы кровоточит, и в нее дополнительно втирается едкая мазь, пахнущая серой. После нескольких таких процедур обработанный на всю свою жизнь с одной стороны черепа остается лысым – самый видимый знак бывшего каторжанина. Только при применении самой грубой силы можно было произвести такую процедуру.
Затем нас погнали в баню. Едва мы были готовы, как дверь широко распахнулась, и холодный ветер медленно охлаждал парящиеся тела беззащитных. Они почуяли дышащий ветер – смерть. Тесно прижавшись друг к другу, стояли они там – беззвучно......
Трапеза состояла из ужасно пересоленной еды. Мы с нетерпением ожидали хлеб и воду. Нам не дали ни того, ни другого...
Перекличка! Мы должны были идти носить воду, не имея права пить ее.
Маленький камешек, величиной с горох, я и мой друг Степан постоянно несли с собой. Этот маленький камешек вызывал слюноотделение во рту и спасал нам жизнь, так как наши мучения не шли ни в какое сравнение с мучениями других.