- Это мой ребенок... мой ребенок... Боже, мой ребенок!
Затаив дыхание, произносит это Степан, и его руки нерасторопно блуждают вокруг ребенка, не касаясь его. Цепи на руках дребезжат.
Мать распахивает свою короткую овчину, расстегивает одежду, дает грудь ребенку, и ее полные грусти глаза застывают на Степане.
Мы сидим рядом и молчим.
Наши цепи также умолкли.
- Неделями я искала тебя, Степан. Бог указал мне дорогу к тебе. Любовь ближних велика, они всегда радостно подают нищенке, даже если это их последнее. Но наша матушка Россия так велика и бесконечна. Мои ноги больше не хотят нести меня, они устали и изранены... Проводник спрятал меня в своем купе под скамейкой... я ехала три дня, мужчина всюду, на каждой станции спрашивал только о тебе, пока ему кто-то не сказал, что видел такого великана и рассказал всем об этом. Бог привел меня, так я с расспросами добралась до тебя.
Голос женщины устал, в нем слышен звук дальней тоски, долго ожидаемого тепла. Ее пальцы скользят по руке мужчины, касаются ручных цепей... пугаются. Большие глаза печально смотрят на землю. Неподвижно мужчина сидит, он тоже мрачно глядит вниз на свои скованные ноги, тогда как его огромные лапы лежат на коленях, а вены вздуваются.
Тонкие женские руки снова касаются цепей на запястьях, но на этот раз они тверды, не отскакивают испуганно назад.
- Степан... Дорогой... тебе не больно...? И женские руки гладят железо.
- Нет, Марусенька... но..., – и непроизвольное движение заставляет цепи продолжить речь своим звоном, пока они снова не умолкнут.
Наступает вечер. Нам приносят еду, мы не должны нести ее сами, это три миски. В столовой миске, которую получает женщина, плавает хороший кусок колбасы. На пол ставят свечку и закрепляют.
Это в первый раз, когда у нас в камере есть свет. Возвращается охранник, собирает пустые миски, приближается к женщине, осторожно достает из кармана блестящий рубль и дает ей.
- Тебе это всегда пригодится, матушка.
Он не ждет слов, не ждет благодарности. Он уже исчезает.
Приходит ночь. Серое утро рассветает за зарешеченными окнами. Маруся и Степан беседуют шепотом. Ребенок спит.
Мой друг отодвинулся далеко от меня... только наши цепи удерживают нас.
Женщина приходит каждый день, когда солнце село и мы возвращаемся с работы.
Ребенок бодр и доволен, и однажды он смеется. В тюрьме, среди опасных преступников, смеется ребенок! В коридорах, в камерах прислушиваются мрачные мужчины...
Она ежедневно приходит к нам. Она немного отдохнула, бедная, усталая женщина. Всякий раз, когда я вижу ее, меня охватывает невыразимая печаль.