— Ну, календарю наплевать на ветер, даже на хороший норд-вест, — сказал Джейк.
— Следи за своей речью, — предупредила его Дора, ставя тарелку с дымящимся супом перед Карой. — Прогноз погоды не предвещает скорого окончания метели.
— Там, наверное, снегу намело уже по пояс, — отметила Кара.
Родом из Северной Каролины, Кара не привыкла к снегу. По крайней мере, к такому. И даже несколько лет жизни в Новой Англии не подготовили ее к столь сильной метели.
— Дорожным службам потребуется несколько дней, чтобы расчистить дороги от снега, — сказала Дора. — Она подмигнула сыну: — Вот и хорошо, у нас будут длинные выходные.
Джейк проигнорировал эти слова.
— Не волнуйтесь. Трасса между штатами будет очищена в первую очередь, — сказал он, обращаясь к Каре.
Кивнув, она взяла ложку.
На кухню вбежали дети, требуя приступить к покраске яиц.
— Пожалуйста, бабушка! — умоляла Джилл тоненьким голоском.
— А верхушки покрасим в красный цвет, — добавил Райли, не желая оставаться в стороне.
Дора выгнала детей — главным образом для того, чтобы они получили разрешение матери. Джейк снова взглянул на Кару. «Она явно настроена добраться туда, куда ехала, — подумал он. — Из-за какого-то мужчины?»
— Позвольте дать вам совет, — начал он. Его резкий тон испугал Кару, она вздрогнула. И Джейк тут же решил не говорить того, что собирался сказать. Он указал на ее тарелку. — Суп моей матери надо есть горячим. Он славится своей пикантностью и остротой.
Кара и не заметила, как пролетел вечер. Ей было хорошо. «И даже интересно», — призналась она, наблюдая за Джейком.
Он сидел с Дином за маленьким столиком в дальнем углу гостиной, а она с матерью и невесткой Джейка разместилась на диване. Мужчины играли в шахматы, и эта игра, знала Кара, требовала концентрации внимания и мастерства. И если она не ошибалась, через три хода Джейку грозил шах. И все же каждый раз, когда смотрела на него, она ощущала на себе его взгляд. В глубоко посаженных голубых глазах было множество вопросов.
После того как Кара съела суп, приготовленный Дорой, — который оказался действительно очень острым и пикантным, как и предупреждал Джейк, — она решила сначала пойти наверх. Но что ей там делать? Сидеть в одиночестве и смотреть на падающий снег? Ей хотелось побыть среди людей. Поэтому она осталась внизу.
В семье Джейка она — удивительное дело! — чувствовала себя легко.
Кара уже забыла, что это значит — чувствовать себя легко и непринужденно, пусть даже в чужом халате, со спутанными волосами и без всякого макияжа.
Мать Трумэна была вечно недовольна ею — с того момента, как ее сын сделал Каре предложение. Трумэн тоже критически относился к ней, но заявлял, что критика принесет ей пользу и поможет адаптироваться в его кругу. «Ты неограненный алмаз, Каролин. Если тебя одеть должным образом и немного отшлифовать, ты затмишь всех вокруг».