— Мне сейчас гадали по руке.
— Ну и как?
— Мне понравились цыганки. Та, что мне гадала, говорит по‑португальски и по‑испански.
— И не лень было в очереди толкаться?
— Дело того стуит. Это полчаса, не больше…
— Я знаю…
— За полчаса можно многое узнать…
— Я, пожалуй, спать пойду.
— Цыганка сказала, что какая‑то женщина перебежала мне дорогу.
— Они всем это говорят.
— Моему мужу тоже?
— А я откуда знаю?
Я помахала испанцам и собралась ретироваться. Она схватила меня за локоть.
— Цыганка еще кое‑что сказала про эту женщину…
— Я в эти предсказания не верю.
— Я тоже не верила, пока не вошла в этот шатер. Я и представить себе не могла…
— До свиданья.
— Не знаешь, где найдешь, где потеряешь…
Сцена из мексиканского сериала. Я не дослушала эту бабу и поспешила скрыться. Прошла мимо шатров, даже не взглянув на цыганок. Напоследок я все же оглянулась и увидела своего фокусника, выходящего из туалета. Лицо у него было вполне свежим. Он меня не заметил, зато его ассистентка, не отрываясь, глядела мне вслед.
Я легла спать. Следующая неделя была у нас свободная, и я думала, как мне выпутаться из этой ситуации. Но минуло несколько дней, и ничего особенного не случилось. Фокусник с головой зарылся в книги, жена его больше ко мне не приставала, даже улыбалась. Все тихо.
Я собиралась уйти из цирка после гастролей во Франции, так что у меня оставалось три недели на размышление. Уйти я решила не из‑за него. Просто в один прекрасный день убедилась, что цирковая жизнь мне надоела. Мне наскучили и полеты под куполом цирка, и бродячая жизнь, и пурпурина, и брезент. Хотелось вернуться домой и снова засесть за мамин дневник.
Сердце у меня щемило, когда я проходила мимо фокусника с загадочными глазами, но приходилось держаться от него подальше. Его жена неотступно следила за мной и настроила против меня всю женскую часть труппы. Только гимнастка Сорайя продолжала дружить со мной. В ее фигуре было нечто такое, от чего мужчины с ума сходили, и не было города, где бы она не подцепила себе любовника. Она говорила на пяти языках, и рот у нее не закрывался от смеха. Мы очень нравились друг другу. В ней было мое спасение. Я зашла к ней.
— Неохота мне во Францию, но этот Рене…
— А мне нравится его друг.
— Так, понятно… Я с ними договорилась, что после представления прошвырнемся по ночному Парижу.
— Заметано.
Первое представление в Париже прошло великолепно. Я была в ударе, и мне долго аплодировали. Все мне завидовали, мой волшебник с гордостью поглядывал на меня, а французы, приятели Сорайи, ожидали нас в партере. Как мне хотелось романтической прогулки… Только мой фокусник да я… А здесь — никакой романтики. Так только, поразвлечься.