— Знаю… Так я тебя хоть когда‑нибудь увижу?
— Увидишь. На Рождество.
— Ты уже два года это повторяешь.
— Обещаю, что на это Рождество приеду. Я столько подарков накупила — наверняка будет перегруз… У меня всё в порядке.
— У тебя подруга или друг в Канаде?
— Подруга. Шерил. Хочешь поговорить с ней?
— No, thanks… note 6
— Ты хорошо закрыла папку? Смотри, чтоб ничего не выпало! Там полно мелких бумажек…
— Все нормально.
— Осторожно, резинку не порви.
— Да выдержит резинка.
— Поцелуй от меня братьев. Я пришлю им открытки…
— Как я по тебе скучаю!
— Я тоже.
— Приезжай скорее!
— На Рождество. Я тебя очень люблю.
— И я тебя.
— Целую!
— Целую…
…Последняя открытка пришла с Сицилии.
После того как братья мои женились, я еще три года жила с мамой… В это время она серьезно занялась литературой. Поглощала целые собрания сочинений разных авторов, рискнула написать несколько монографий и, наконец, получила стипендию в Португалии. Ее пригласили на полугодичную стажировку в какой‑то португальский университет. Вся такая важная, она села на самолет и перелетела через Атлантический океан… Стажировка закончилась, и мама поехала к друзьям в Амстердам, потом в Милан, сообщила письмом, что летит в Непал… Ей оставалось только позвонить с Марса и попросить, чтобы я нашла родственников в Южной Африке…
Мама не ангел, но обзавелась крыльями и улетела.
Я положила трубку и решила еще разок заглянуть в желтую папку. Открыла дверцу шкафа, но не нашла там ни чемодана с зимними вещами, ни, тем более, папки. Значит, увезла с собой, решила я. Испугалась, что больше мне не придется перечитывать ее записок. А то, что запечатлелось в памяти, я могу и забыть…
Я закрыла окна и полила цветы. Это я делала раз в неделю. Мама предложила мне пожить у нее, пока она в отъезде, но я понятия не имела, что мне делать со своей мебелью.
Я въехала в свою бывшую комнату. Мать всё оставила так, как было при мне, только перекрасила желтые стены в белый цвет. В комнатах у братьев тоже всё осталось по‑прежнему. Я ощутила ностальгию по времени, когда жила здесь, и сжала в объятиях красную папку. Когда я собралась убрать ее обратно в тумбочку, ветхая резинка лопнула. Все важные бумаги вывалились у меня из рук, заплясали в воздухе и попбдали на пол. Счета, договоры, дубликаты, квитанции, приглашения на свадьбы и юбилеи, молитвы, образки, просроченный заграничный паспорт, свидетельства о рождении — мое и братьев, удостоверение избирателя, а дальше — газетные вырезки, газетные вырезки, газетные вырезки…
Я могла бы начать с красной папки. У меня было такое намерение, когда я рассказывала про Дон‑Жуана… Дон‑Жуан на коленях в мистической атмосфере… «Дон‑Жуан», «Божественная комедия», «Паоло и Франческа»… Непонятно. Русский салат. Греческая трагедия.