— Ответь мне, царевна, какой смысл?
Она уже взяла почти все, что могла взять незаметно. Но ей нужно было больше. Еще больше. Она спешила, она вбирала…
Заклинание поиска неожиданно вышло за пределы защиты Хасана и наткнулось на новую стену, сплетенную иной магией, с использованием иной Кости. Или иных Костей. Это чародейство шло уже не из жаровни ассасинского старца, оно не защищало крепость, оно НЕ ПУСКАЛО из крепости.
Так вот в чем дело! Цитадель, оказывается, обложена снаружи.
— Послушай, Хасан! — прищурилась Арина. — А может быть, все проще? Может быть, у тебя просто не хватает сил в одиночку проложить Тропу для отступления?
Дернулась седая борода старика.
— Разве это имеет значение? — Хасана, похоже, не очень обрадовала сообразительность пленницы. — Сейчас важно другое. Для тебя, во всяком случае.
— Что именно?
— Или мы заключаем союз, или я отдаю тебя тем, кто пришел за тобой.
— Так просто ты от них не откупишься, — заметила Арина. — Пришли ведь не только за мной. За этим — тоже.
Она указала взглядом на кристалл в жаровне.
— В первую очередь за этим.
— Значит, ты отказываешься от союза, царевна?
— Я должна подумать.
А главное — ей нужно окрепнуть. Еще хоть немного. Еще, еще… Арина впитывала магию Кости торопливо, жадно и скрытно.
— Ты не понимаешь, царевна, — печально, почти обреченно произнес Хасан. — Думать уже некогда. Надо решать. И решать прямо сейчас.
* * *
На верхнем этаже чародейской башни не было ни бойниц, ни огней. Густой полумрак не позволял толком ничего разглядеть. Тимофей остановился с мечом на изготовку. Угрим поднял руки и что-то глухо произнес. С ладоней князя-волхва слетел искрящийся ком и, разогнав тьму, ударил в…
Дверь? Да, это была дверь. Крепкая, надежная, запертая. Была…
Ее Тимофей видел лишь краткий миг. В следующее мгновение княжеская волшба разнесла дверь в труху. Хотя «разнесла» не совсем то слово. Толстые доски, кованые петли, массивный засов, железная обивка и даже косяки из крепкого темного дерева — все обратилось в плотный сгусток сияющей пыли.
Пыльное облако, сформированное и пронизанное боевыми чарами, влетело в просторный зал без окон. И только теперь Тимофей понял, что на самом деле столь мощный магический удар предназначался вовсе не двери.
Во всполошном колдовском свете он увидел клубы белесого дыма («Дым! Опять этот проклятый дым!»), мягкие ковры на полу и стенах, слабый багрянец углей (догорающий костер? очаг? тигель? Нет, пожалуй, все же открытая жаровня) и одинокую фигуру, склонившуюся над углями.
Вот к ней-то, к этой самой фигуре и устремилось смертоносное сияние. Однако магический снаряд не достиг цели.