— Только она одна не может поменять облик?
Он кивнул и начал поглаживать мою руку большим пальцем. Я поборола желание отдернуть руку: если он стал эльфоманом, всего лишь посмотрев кино, значит, ему всю жизнь сломал кто-то из нас, из нашего народа.
Я посмотрела на Риса.
— А ты порно с сидхе видел?
Немного, — сказал он.
— Этого может хватить, чтобы развилась эльфомания?
— Если есть предрасположенность, да. На ребенка могло подействовать сильнее.
Он посмотрел на мужчину в кресле для посетителей и кивнул. Да, он ему верил.
— Скажите нам настоящее имя Лиама, — попросила я.
— Вы мне верите?
— Да.
Он с облегчением улыбнулся.
— Стив Паттерсон. Именно Стив, не Стивен. Его всегда доставало, что у него вместо нормального имени сокращение.
Я вынула руку из его руки, он нехотя выпустил мои пальцы.
— Мне необходимо позвонить в полицию и сообщить им имя.
— Я понимаю.
Но в глазах у него показались слезы. Затуманенным взглядом он посмотрел на Холода, не снимавшего руки с его плеча. Ему любое прикосновение было отрадой.
Я позвонила Люси и рассказала ей все.
— Ты веришь этому Доналу, что он непричастен?
Я посмотрела на него — он таращился на Холода, как на прекраснейшее в мире создание.
— Угу, верю.
— О'кей. Я тебе сообщу, когда задержим Паттерсона. Поверить не могу, что это кто-то из наших. Пресса нас на клочки порвет.
— Сочувствую, Люси…
Но я уже говорила в пустоту. Она помчалась ловить убийцу, а мы остались с Доналом, с двенадцати лет обреченным хотеть только нас. Кто же знал, что наша магия даже на пленке так подействует на зрителя? И есть ли от этого лекарство?
Паттерсона не оказалось ни дома, ни на работе, нигде в известных полиции местах. Он собрал вещи и просто растворился. И все же найти в Лос-Анджелесе человека проще, чем фею-крошку меньше Барби ростом. В конце концов его фотографии все же дали в газеты и на телевидение, объявив в розыск как человека, который может обладать информацией по убийствам фейри. Полицейские боялись самосуда — если в общине фейри догадаются, что он и есть главный подозреваемый. У меня по этому поводу чувства были смешанные: экономия средств налогоплательщиков, если дело не дойдет до суда, была бы нешуточной.
Ночью мне приснилось последнее место убийства, только с верха арки свисало обмякшее в смерти тело Ройяла. Внезапно он открыл глаза — но они были затуманены, как у мертвых. Я проснулась в липком поту, выкрикивая его имя.
Рис с Галеном пытались снова меня убаюкать, но я не смогла заснуть, пока они не разбудили Ройяла и не привели его ко мне. Мне необходимо было убедиться, что он жив.