Она подумала, что в ее мире было и кое-что еще, не только сплетни. И вдруг до Эмбер дошел смысл его первой фразы.
— А почему еще? — спросила она.
— Я думал, ты сама не хочешь встречаться со мной?
— Не хочу, — кивнула она. — Потому что ты, вероятно, думаешь, будто я считаю тебя богатеньким и жду, когда ты завалишь меня дорогими подарками. — Она вскинула подбородок. — Так вот, чтобы ты знал! У меня есть квартира в Лондоне и счет в банке. Я сама оплачиваю свою жизнь и не жду, что мужчины будут заваливать меня подарками. Хотя, если они сами это желают, что ж, порочная слабость номер четыре принимается.
— Туфли?
— Шоколад, — поправила она. — Но это должен быть хороший шоколад.
— Просто из любопытства, — спросил Гай невероятно безразличным тоном, — почему ты не хочешь со мной встречаться?
— По тем же причинам. В особенности номер один.
— Я бы скорее решил, номер три, — произнес он чуть хрипловато.
В машине вдруг стало очень душно.
— Можно попросить тебя откинуть верх? — Эмбер искренне надеялась, что он не заметит, как дрожит ее голос.
— В сентябрьский-то вечер?
— Да. — Холод сентябрьского вечера остудит ее вожделение. И может быть, пробудит разум.
— Конечно. — Он нажал кнопку, и верх машины открылся.
Шум мотора, шум ветра и громкая музыка делали невозможным продолжение разговора, что, по мнению Эмбер, было хорошо. Сегодня вечером она и так сказала слишком много.
Гай остановил машину у невзрачного вида здания, поднял верх и выключил приемник. Едва они вошли в ресторан, Эмбер по запаху поняла, что кормят тут хорошо.
— Тут очень аппетитно пахнет, — сообщила она Гаю. Показалось ей или он действительно вздрогнул?
— Готовят тут отлично. — Гай явно был тут не в первый раз: официант, здороваясь, назвал его по имени. — А что ты будешь пить, Эмбер?
— Что-нибудь легкое.
— Машину веду я, так что ты можешь спокойно пить.
— Я, может быть, и люблю вечеринки, — заметила Эмбер, — но свою печень все-таки берегу. Минеральная вода вполне меня устроит. И пожалуйста, с ломтиком апельсина.
— Не лимона, не лайма? — спросил он с легким удивлением. — Да, подожди, ты же любишь сладкое! Уверен, номер четыре — это белый шоколад.
— Не умничай! Это, к твоему сведению, джандуйя и пралине [3], что, кстати сказать, лучше, чем номер три.
— Правда? Интересная теория.
— Может быть, ты будешь так любезен и попросишь принести меню, а не только воду?
— У них тут нет меню, — огорошил ее Гай. — Здесь подают то, что их повару придет в голову приготовить.
— Забавно… Не возражаю попробовать. — Эмбер в упор посмотрела на него. — Я не из тех, кто закатывает скандал по любому поводу и требует каких-то перемен просто для того, чтобы показать свою важность.