- Сумимасэн, - наклонил голову Валера.
- Аллгин хустуаррива[69], – недоуменно посмотрел на него Аркаим.
- Ну вот и поздоровались, - удовлетворенно кивнул Валера, бросаясь на него.
Аркаим встретил Валеру умелым захватом за ногу, но получил в ответ локтем в грудь и молниеносный удушающий прием. Еще один захват, подножка и бросок – Валера упал, но тут же поднялся.
- Вадзаари... – пробормотал он, пригибаясь и с силой ударяя Аркаима головой в грудь – это правилами не возбранялось.
Ваннвайг упал на бок, перекатился, подскочил, как мячик, и обхватил Валеру в могучих объятиях. Тот провел подсечку и вновь швырнул противника наземь. Уже валяясь на песке, Аркаим схватил телохранителя за голень и дернул. Валера упал.
Теперь оба борца лежали на боку. Они не давали друг другу подняться, их руки и ноги переплелись, и они с силой давили, стремясь перевернуть друг друга на спину. Валера покраснел от натуги, глаза вылезли из орбит, а на спине выступила кровь – раскрылась не до конца зажившая рана. Но и Аркаим выглядел не лучшим образом – он оказался несколько более рыхлым, чем пришелец с Земли, и все больше слабел.
Наконец Валера пересилил. Он перекатил Аркаима на спину и вдавил его лопатками в песок. Наместник Игры неторопливо перевернул вверх дном килик с водой, и жидкость устремилась к земле. Шлепок, вверх подлетают комочки мокрого песка, и Наместник кивает – победа за Валерой.
- Иппон!.. – выдохнул тот, поднимаясь на ноги.
- Валерыч, вернемся домой, похлопочу, чтоб тебя президентским кимоно наградили, - заявил Колобков. – Не посрамил честь страны перед иностранцами!
- Тогда уж полное дзюдоги[70], - застенчиво попросил Валера.
- Это как получится. Серега, крикни мэру, чтоб тащил мой выигрыш!
Чертанов послушно крикнул. Но тот уже и сам торопливо шел к победителю, а за ним рабыни волокли огромный кувшин, заполненный моцаренами и лаисами[71].
- Ап-ап-ап! Ты честно заслужил эти деньги, Петр’лай, - сокрушенно покачал головой Наместник Города. – Но раз уж вода покрыла голову, так не все ли равно – на руку или на три пальца? В третьем поединке я хочу поставить на кон вот это – великое сокровище моей семьи!
У Колобкова жадно загорелись глаза. Наместник Мараха шевельнул пальцами, и рабыня поднесла деревянную подставку, накрытую платком. Платок сдернули... и под ним оказалась белоснежная раковина, оправленная в золото и усеянная огромными драгоценными камнями. На макушке торчал громаднейший рубин.
- Парамоша, да ты азартен! – ахнул Колобков. – Гюнтер, твое мнение – сколько эта ботва стоит?
- Я не есть специалист в ювелирный дело, но мне казаться, что такой раковин должен оцениваться не менее, чем в пятнадцать миллион евро! – закивал Грюнлау, смотревший на сокровище с не меньшей алчностью. – Петер, мы есть обязан его заполучить!