- А если планета очень-очень большая? – задумался Сергей. – Такая огромная, что...
- Тогда и сила тяжести была бы просто... просто... ну просто очень большой! А она наоборот уменьшилась!
- А если мы... м-м-м... внутри планеты? Как в «Плутонии»? Читали?
- А, это Обручева? – одобрительно закивал Колобков. – Помню, помню, я в детстве эту книжку по ночам с фонариком до дыр зачитывал...
- Да, но тогда бы земля... вода вдали поднималась бы вверх! – уверенно заявила Света. – Был бы такой... такой... ну, антигоризонт!
- Эй, все! – поджала губы Зинаида Михайловна. – Вы что, на солнце перегрелись? Стоите и спорите, на какой мы планете! Вы сами себя послушайте!
- Мам, ну а как все это еще объяснить? – вежливо спросила Светлана. – Смотри, сколько всяких странностей. Горизонт исчез – раз.
- Солнце пропало – два, - загнул два пальца Колобков.
- Вес у всех уменьшился – три, - внес свою лепту Угрюмченко. – Или, может, весы поломались...
- Темноту украли – четыре, - практически одновременно присоединились близнецы.
- Компас отказал – пять, - грустно кивнул Фабьев. – И автопрокладчик без компаса не работает.
- Связи нет – шесть, - добавил Чертанов. – Ни телефона, ни радио, ни Интернета – ни-че-го!
- Одна станция есть, - напомнил механик. – Комариная.
- Что делать-то будем, Иваныч? – спросил Фабьев. – Дальше пойдем или постоим пока?
- Чего стоять-то... – задумался Колобков. – Плыть, конечно... У нас как с горючкой-то?
- Под завязку. Мы и так с запасом брали, а в Лиссабоне еще и заправились. На кругосветное путешествие хватит. Только куда идти-то? В какую сторону? Черт его знает, где мы есть...
- Вадик, ну-ка, сбегай, принеси папе бинокль, - скомандовал Петр Иванович. – Чичас сориентируемся.
- Вон там вроде точка какая-то, - указал Сергей. – Во-о-о-он там...
- У молодости глаза зоркие, - поскреб коротенькую бороду Фабьев. – Я вот ни черта ни вижу... В какую, говоришь, сторону?
- Это вроде птица какая-то... – прищурился Чертанов. – Альбатрос, что ли?
- Если альбатрос, плохо, - глубокомысленно кивнул штурман. – Альбатросы в открытом океане летают, на лету спать умеют. Вот если б чайка или буревестник...
Бинокль до сих пор не появился, и отец отправил Гешку поторопить брата. Теперь без вести пропали уже оба. Зато вместо них появилась Оля в обнимку с клеткой. Из-за прутьев ехидно поблескивали красные глазки Рикардо – сирийский хомячок с явным злорадством взирал на перебинтованный палец Петра Ивановича. Тот тоже вспомнил вчерашнее и сердито наморщил нос.
- Ко мне его не подпускай, - предупредил он. – Он отведал человеческой крови! Теперь это хуймяк-людоед!