Поезд ревел, разрывая ночь в клочья. Полян больше не попадалось, вернее, они попадались, но пустые. Люди, и те, кто считал себя людьми, укрылись, где смогли. Молятся теперь, чтобы пережить эту ночь. Едва ли молитвы им помогут. Единственный союзник в Джунглях – закон выживания. Каждый сам за себя… За последние сутки я нарушил его несколько раз.
Рыжая спала, уронив голову на плечо. Ну, какой кретин станет спать на крыше Последнего Поезда? Хуже только уснуть в Джунглях…
Неужели она надеется, что ее пощадят и не спихнут с Поезда? А, может быть, она рассчитывает на меня? Что я буду караулить? О, дьявол!
Какое странное лицо у этой самки… Бледное и чистое, не обветренное, не изрезанное шрамами, не обожженное дождем. Она не похожа на игрока, вернее, игроки совсем не похожи на нее…
Рыжая повела плечом и засопела. Я отвернулся. Не хватало еще, чтобы заметила, что я смотрю на нее.… В Джунглях это не принято.
Но самка не проснулась, а вот у печки началось движение. Длинная тень шмыгнула к спящей. Ага, заметили.
- Не трожь,- бросил я.
Тень вздрогнула. Я достал заточку – луна блеснула на кончике лезвия.
-Ты чего, подлюга? – глухой, словно из-под земли донесшийся голос.
-Не трожь.
Игрок, вполне законно собиравшийся столкнуть уснувшего пассажира с Поезда, отодвинулся, вполголоса матерясь. И было от чего материться. Тот, кто, казалось бы, олицетворяет закон Джунглей, вдруг нарушает его. Ведь я игрок, игрок до мозга костей. У меня срезан кусок кожи с головы, морда окаменела от радиоактивной воды, на теле не счесть шрамы от зубов и заточек. Я умею убивать за мгновение, я могу убить сотню, если понадобится. Я первый, я самый сильный игрок в Джунглях! Я – закон!
«Ты - закон? Почему же ты не врезал палкой по горбу тому хиляку?»
Зябкий ветер всколыхнул мои волосы, я поежился. К черту! Не рассуждать! Поезд летит, я сел на него…
Предрассветный холод заставил игроков жаться к печи. Не обошлось без стычки, и Поезд покинула еще пара пассажиров. Между тем я с радостью отметил: пальцы на раненой руке начали шевелиться – хороший знак. Вот если бы к печке – тепло излечило бы меня.… Но там правят одноглазый и остролицый…
Кусочек солнца вынырнул из-за горизонта и окатил леса чем-то багровым. Терпеть и ждать. Мне нельзя ввязываться в свару, я еще слишком слаб…
- Мост взорван!
Сердце подскочило в груди и затрепетало где-то в горле. С головы поезда снова донеслось: