– Привет, раздолбаи праздношатающиеся! Веселитесь? А почему меня не дождались и своей будущей королевы?
Демон, нехорошо прищурившись, обвел повелительным жестом зал. Люди и нелюди начали ронять на пол бокалы, челюсти, партнерш по танцам и себя. Я усиленно притворялась неопознанным ингредиентом греческого салата в блюде, в котором мы с принцем лежали, а Руфим пытался что-то сказать, но ему мешала моя ладонь, упирающаяся в его горло. Наконец он сумел ее убрать, откашлялся и произнес осипшим голосом:
– Отец, тебе не кажется, что ты переходишь все границы? – От ледяного тона его голоса гости задрожали. На паркете устроилась вторая партия приглашенных. На ногах остались самые крепкие. Или глупые. Или бесстрашные, но это по сути одно и то же. – Фэй, прошу, покинь мое тело, мне немедленно нужно кое-что обсудить со своим отцом, – попросил жених.
Когда тебя так просят, то нет возможности отказать. Надо же… Покинь мое тело…
Я и жизнь его с огромным удовольствием покину, да он не предлагает.
Я освободила принца и встала рядом на столе. Но так как места на нем было мало, а взгляд мой метался между отцом и сыном, то одна моя нога случайно попала в праздничную фарфоровую кастрюлю с мясным рагу. Горячим… Я бы ее вытащила, но поднявшийся следом Руфим положил свои лапищи мне на плечи и буквально вбил меня в проклятый стол, а стало быть, и в проклятую кастрюлю!
– И еще, папа, я запрещаю тебе общаться с моей невестой. Ты на нее плохо влияешь. Еще неделю назад она бы не посмела явиться на торжественный прием в карнавальном костюме нищенки.
В карнавальном?! Нищенки?! Он посмел обозвать мою любимую пижаму с утятами и халатик лохмотьями?! Но вернуть честь маминому подарку на мой день рождения мне дали.
С криком «Где она? Покажите мне эту стерву?» в зал вихрем ворвалась красивая девушка. Немногочисленные женщины, остававшиеся на каблуках до ее появления, легли на пол и прикрылись валяющимися мужчинами. Красавица осмотрелась и увидела меня в объятиях принца Тьмы. Ручки у нее затряслись, ушки обуглились, мордочка позеленела.
– Ты-ы, – взревела она беременной ослицей, тыча пальцем в меня, но глазея на Руфима, – ты променял меня на эту курицу?!
После этих слов время остановилось для всех, исключая меня. Девица, вытянувшись в струну, приближалась ко мне, Тоттен со зверским выражением лица почти схватил ее за волосы. А я… Я ничего… Просто нога в рагу дошла до кондиции. Сварилась. По бедру пробежала судорога, колено дернулось, голень взметнулась вверх, и шедевр кулинарии отправился осваивать воздушное пространство.