Честно говоря, Раймунд не слишком любил своего брата, более того – он ему завидовал. Всему: красоте, силе, богатству, положению в вампирском мире. Поддержать его он пришёл ради приличий и из чувства долга, но, увидев, что поддерживать больше некого, задумался над словами хитреца лорда Эльенна, который знал, на какие тайные рычаги давить. Тодор, весьма хлипкий для вампира худой юноша-шатен с довольно милыми чертами лица (видимо, больше похожий на мать, чем на отца), воскликнул:
– Отец! Ты им это так оставишь? А охотница?
– Сынок, – ответил Раймунд неожиданно мягким и приятным голосом, весьма странно сочетавшимся с суровой внешностью, – прошу тебя, не горячись. Думаю, это не наша война, и продолжать её нам не стоит. А вот что скажет охотница? Кажется, она снова откопала томагавк?
– Всё, что я делала, мне пришлось сделать в порядке самозащиты, – подала я голос. – Томагавк снова в земле и более никогда не будет отрыт. Я больше не охотница... Подтверждение этому – то, что недавно я полностью отказалась от человеческой части моей сути. – Подойдя к Раймунду, я опустила ладонь на его плечо. – Почувствуй руку сумрака... собрат.
Мало кто из присутствующих знал, чего мне стоило произнести это слово. Раймунд посмотрел на меня задумчиво, сурово и серьёзно, а потом наклонил голову. Я отошла на своё место.
– Ну, так что же, милорд Немет? – обратился к нему лорд Эльенн, лаская его слух новоприобретённым титулом. – Согласны вы с тем, что далее раздувать этот конфликт не стоит?
Подумав, Раймунд сказал:
– Пожалуй, довольно уже жизней забрал следом за собой мой племянник. Всё началось с того, что он полез туда, куда не следовало, а мой брат его слишком баловал и потакал всем его причудам. Жаль мальчика, конечно... Но соглашение с охотницей, по сути, первым нарушил он. Дальнейшие действия моего брата были продиктованы скорее эмоциями, нежели долгом и правилами.
– Я несказанно рад видеть столь рассудительного нового члена нашего Совета, – с лёгким наклоном головы ответил лорд Эльенн. – Я сам не сформулировал бы лучше.
– А как же наш долг, отец? – дрогнувшим голосом спросил Тодор, показывая на жалкие остатки на полу – халат и туфли, да горстку пепла.
– Здесь была дуэль, сын, – терпеливо ответил Раймунд. – Это форма установления справедливости, когда суд отдаётся в руки провидения. Значит, провидение было не на стороне твоего дяди... И вряд ли будет на нашей, если мы ввяжемся в продолжение этой склоки. Зачем нам эта головная боль? Лучше подумай о том, что всё это, – он обвёл взглядом восточную роскошь вокруг, – теперь принадлежит нам. И ты – не отпрыск побочной ветви, а прямой и единственный наследник дома Неметов.