Вместе с ней ехал санитар, молодой парень. Он чертыхался, потому что никак не мог попасть больной в вену, и Ивонне это не понравилось:
— Не выражайтесь так, — бормотала она, — не выражайтесь… Что это вы с ней делаете?
— Пытаюсь поставить капельницу.
— Что поставить?
По взгляду молодого человека она поняла, что лучше ей попридержать язык, и стала причитать себе под нос: «Вы только посмотрите, как он с ней обращается, да он ей всю руку исколол, нет, вы только посмотрите… Какое безобразие… Не могу больше смотреть… О пресвятая Дева Мария, заступись за нее… Эй! Вы же делаете ей больно!»
Он стоял рядом и подкручивал колесико на трубке, регулируя интенсивность тока. Ивонна считала капли и молилась, путаясь в словах. Вой сирены мешал ей со с редоточиться…
Она положила руку Полетты себе на колени и машинально теребила ее, словно подол юбки. Страх и тоска мешали ей быть поласковее…
Ивонна Кармино вздыхала, разглядывая морщины, мозоли, темные пятна и огрубевшие, грязные, в трещинах, ногти на руке Полетты. Она положила рядом свою руку и принялась сравнивать. Ну да, она моложе и не такая тощая, но главное — жизнь ее сложилась по-другому. Работала не так тяжело, видела больше любви и нежности… Уже очень давно она не гнула спину в саду. Муж все еще валял дурака с картошкой, но все остальное они с превеликим удовольствием покупали в супермаркете, во всяком случае, овощи там чистые и не приходится обдирать латук до самой сердцевины из-за слизняков… У нее была семья: Жильбер, Натали, любимые внуки… Ачто имела в сухом остатке Полетта? Ничего. Ничего хорошего. Покойный муж, дочь-потаскуха и внук, который вообще перестал ее навещать. Одни только заботы и воспоминания — сплошные огорчения и невзгоды…
Ивонна Кармино пребывала в задумчивости: что за жизнь была у Полетты? Такая жалкая. И неблагодарная. А ведь Полетта… Она была такой красивой в молодости! А какой доброй! Как сияла ее улыбка… И что же? Куда все это подевалось?
В этот момент губы старой дамы зашевелились, и Ивонна тут же выбросила из головы все эти глупые философствования.
— Полетта, это Ивонна. Все хорошо, душечка… Я приехала, чтобы забрать вас, и …
— Я умерла? Это наконец случилось? — прошептала она.
— Конечно, нет, милая моя! Конечно, нет! Вовсе вы не умерли, еще чего!
— А… — прошептала Полетта, закрывая глаза. — Ах… Это ее «ах» было просто ужасным. Короткое «ах»
— и столько разочарования, отчаяния и уже смирения.
Ах, я не умерла… Ах так… Ах, тем хуже… Ах, простите меня…
У Ивонны было другое мнение:
— Ну же, Полетта, мужайтесь! Нужно жить! Все-таки нужно жить!