— Мы уже скучаем без тебя, Елисей хотел с тобой поговорить, – по голосу я поняла, что Паулин уже далеко не в трезвом состоянии.
— Ты пил?
— Ну что за вопросы? Какая разница, пил я или не пил? Ты уехала в Одессу, а я что не имею права выпить 100 грамм с друзьями?
— Дай мне поговорить с сыном.
— Елисее-е-ей, – послышалось в трубку, – беги сюда, мама звонит. «Мамичка, ты скола вилнешся?» – это был мой любимый маленький мальчик.
— Скоро, моё солнышко, скоро! А пока меня нет, слушай папу и бабушку. Договорились?
— «Халасо, Мамичка, я тебя люблю! Призай скорей!»
— Я тоже тебя люблю. Пока, моё солнышко. Я завтра утром тебе позвоню. Цём-цём! Дай папе трубочку, – я хотела еще поговорить с мужем.
— Папа спит.
— А? Так быстро? Все ясно, Елисейка. А бабушка что делает?
— «Читала книзку».
— Ясненько, Елисейка, ложись и ты спать. И пусть тебе приснится самый красивый яркий сон! Целую тебя!
— «Цём-цём! Мамичка!»
— Цем-цём! – и я положила трубку.
… Внизу меня ждал мой сказочный принц – мужчина в возрасте за 30-цать в черном костюме и розовой рубашке. Мы смотрели друг на друга, словно кроме нас больше не было никого в целом мире. Но это оказалось не так. Как только Люсьен протянул мне руку, и я хотела сделать тоже самое, звонкий женский голос окликнул меня по имени.
— Валенсия, как тесен мир!
Я вмиг собралась с мыслями. И кто бы мог подумать, что здесь, на другом конце страны я встречу кого-то из знакомых?
— Ирина, это ты!? – хотя сомнения развеялись, как утренний туман, едва я взглянула в лицо окликнувшей меня одноклассницы.
— Ну, а кто же еще! – Ира, улыбаясь, провела нескромным взглядом по моему спутнику
Люсьен спокойно за нами наблюдал, но вот мне было неловко, что меня (можно сказать) застали в чужом городе с чужим мужчиной.
— Познакомься, это Люсьен Дюжесиль, писатель, поэт. Мы коллеги, – добавила я, – завтра во дворце культуры студентов ОНПУ состоится литературное мероприятие. Вот писатели и приехали в Одессу со всех уголков Украины, и даже России. И мы в том числе.
— Очень приятно, Люсьен. Я Ирина.
— Приятно познакомиться, Ирина, – Люсьен был сдержан, даже серьезен, безукоризненно элегантен, истинный джентльмен! Только ручки он ей не целовал, и я это одобрила легким кивком головы.
— Валенсия, а Паулина ты дома оставила?
— Само собой, Ирочка, он и творчество – два несовместимых понятия!
— И правильно сделала! С таким коллегой о муже и вспоминать не нужно! – Ира мне подмигнула, словно видела меня насквозь.
— Не вводи в краску Люсьена, он очень правильный и порядочный человек, – но Ира меня даже не слушала.