Спенсер опять посмотрел на Стью. Перед его глазами вплыл образ сладенькой Синди, но он мог думать лишь об отчете, который Синди должна была ему представить.
Со вздохом он поднялся и взял портфель.
— Ты не ошибся.
Стью слез со стола и нагнулся, чтобы поднять упавшие листы.
— И в чем же я не ошибся?
— Она меня одурманила.
— То есть речь идет о женщине?
Спенсер улыбнулся; он был не в силах прямо ответить на вопрос.
— У нас в универмаге еще существует бельевой отдел?
Рот Стью смешно округлился.
— Ладно, это я так.
Он заметил, что его резюме все еще лежит на столе, небрежно прикрытое другими бумагами. А Стью любил потрепаться. Спенсеру не хотелось давать ему пищу для предположений.
— По-моему, Спенс, ты выбываешь из игры.
— Не исключено. До завтра.
Искомый прилавок в универмаге никуда не делся. Спенсер сделал покупки, затем отправился в ресторанчик, после чего возвратился домой. Больше всего ему хотелось превратиться в муху, чтобы оказаться завтра на стене рабочего кабинета Бренны.
Пару часов спустя она сняла трубку.
— Алло!
У нее слегка перехватило дыхание. Спенсер лежал на кровати, прижав телефонную трубку к уху.
— Я застал тебя в интересный момент?
Как и всегда, голос Бренны приводил его в состояние полной расслабленности.
— Если честно, я думала о тебе.
Эти слова ему понравились. Невероятно понравились.
— Правда?
— Да.
— Что на тебе надето?
Бренна заколебалась.
— Я же предупреждал, что буду звонить с наглыми вопросами, — поддразнил ее Спенсер.
— Я помню.
— Так ты расскажешь, что на тебе надето?
— Я… Что-то не хочется.
— Значит, ты голая?
Он уже вообразил обнаженную Бренну, выходящую из душа, с дрожащими на коже капельками воды.
— Не совсем.
Он добавил к стоящей перед глазами картине черный лифчик, который ему так нравился.
— Я только что примеряла «веселую вдовушку».
— А что это такое?
В трубке послышался смех.
— В субботу покажу. Тебе понравится.
— Она черная?
— Нет, красная. Как твои простыни.
— Звучит многообещающе, — признал Спенсер. — Я прилечу пораньше.
— Не нужно. Я уезжаю в Вашингтон.
— Да что ты?
— Да, сегодня мне позвонила Керри. Хэдден устраивает прием для клиентов и друзей своего деда. А все, что не будет продано, через три недели поступит на открытый аукцион.
Спенсер сел и поправил очки. Две недели назад благотворительная кампания бабушки прошла без сучка без задоринки. Если же теперь выплывет на свет божий эта чертова картина…
— И мы на этот прием приглашены. Спенсер, выставлено будет все. Они ничего не придержат…
— Та картина?..
— Керри уверяла меня, что оценщики осмотрели абсолютно все полотна в усадьбе. Хэдден горит желанием все распродать, уплатить налоги — в общем, разгрести мавзолей, как он называет этот дом.