— Почему ты заботишься о ней?
— Я хочу, чтобы ты ушел отсюда. У тебя нет никакого права торчать здесь и задавать бестактные вопросы.
Его лицо исказилось от гнева.
— Судьба детей — дело каждого. Я не уйду до тех пор, пока не узнаю, что с этим ребенком. — Его тон не терпел возражений.
Здравый смысл подсказывал Долли, что Иден прав. Интерес к малышке понятен, и нечего человека осуждать. Он врач и хотел убедиться лично, что девочка получает правильный уход. Но Иден взбесил ее тем, что вошел в дом как хозяин и пытается обвинить в безответственности.
Да, он был врачом, опытным и компетентным, провел много времени с больными детьми бедняков, это было делом его жизни.
Против воли родителей он отказался от престижной практики в городе, потому что считал — дети в слаборазвитых странах больше нуждаются в его помощи. Двенадцать лет назад Долли любила этого человека, благоговела перед его мечтами и идеалами, ставшими понятными и близкими ей. Иден был героем в ее глазах, был интересен и близок.
И до сих пор интересен.
Восхищение было сильнее злости. Долли сделала несколько ровных глубоких вдохов, чувствуя, что успокаивается.
— Девочка попала ко мне из социальной службы. С ее родителями произошел несчастный случай. Сейчас они в больнице, но скоро поправятся.
— А почему малышку отдали тебе?
— У меня есть лицензия воспитателя. Я регулярно вожу ребенка к врачу. — Долли вновь погладила девочку. — Мне дают советы по уходу за ней.
Иден засунул руки в карманы и пристально посмотрел на женщину с малюткой. В воздухе витали невысказанные мысли и вопросы.
— А у тебя есть собственные дети? — тихо спросил Иден.
— Нет.
— Ты хотела много детей, — продолжил он задумчивым тоном. — Я думал, к этому времени у тебя уже будет парочка.
— Ну что ж, не получилось.
— Мне очень жаль.
Иден внимательно изучал ее лицо.
Долли закусила губу и отвела взгляд, поглаживая головку Лолы. Она не собиралась доверяться Идену. Ей вовсе не хотелось рассказывать о том, что врачи не находили у нее причин, не позволявших забеременеть. Значит, причина крылась в Элфи. Это ему надо было обратиться к врачу. Но он так этого и не сделал.
Долли не хотела, чтобы кто-либо жалел ее, тем более Иден.
— Я подогрею кофе, — сказала она как можно спокойнее и, усадив Лолу в коляску, пошла на кухню.
Оказавшись одна, Долли почувствовала, как ее глаза застилают слезы. «Ты хотела иметь много детей», — сказал Иден. Да, это так. Тогда, давным-давно, они разговаривали об этом, и он вспомнил. Она была единственной дочерью в семье. Поэтому все время хотела, чтобы в ее доме раздавался детский смех.