Иден залпом выпил воду и вновь наполнил стакан.
Долли наблюдала за его руками — большими, способными на нежные прикосновения. Она тут же оборвала эту мысль.
Иден вновь обернулся к ней. Взгляд его был изучающим.
— Почему ты приехала сюда? — как бы невзначай спросил он и опять выпил всю воду.
Вопрос, которого она боялась, заставил опустить глаза.
— Я…
Долли беспомощно развела руками, судорожно подбирая слова.
— Просто любопытство. — Ей удалось улыбнуться. — Хотела узнать, как ты поживаешь.
— Правда? — Иден приподнял бровь.
Одно-единственное слово, но за ним скрывались тысячи несказанных.
Долли отпила воды.
— Ты здесь в отпуске? — спросила она.
Иден откинул мокрые волосы со лба.
— Нет, я приехал, чтобы закончить книгу о своей работе. А потом вновь вернусь в Колумбию. — Иден поставил пустой стакан на стол. — Педиатр, специализирующийся по тропическим заболеваниям, не очень нужен в умеренном климате Северо-Запада, не так ли? — В его голосе слышалась усмешка.
Долли слегка пожала плечами.
— Это так, но, я полагаю, ты мог бы учить, или писать, или и то и другое.
— Лучше я буду практиковать в медицине и иногда писать для разнообразия.
Они спокойно говорили о простых вещах. Внезапно Долли почувствовала, что дрожит. Ее переполняли воспоминания. Она так много хотела сказать, объяснить, но не было слов. Впрочем, если бы даже и нашлись, имело ли бы это для него значение? У Идена своя жизнь, которую он сам избрал, жена, которая делит с ним радости и невзгоды. А прошлое уже не имеет никакого значения. Долли подумала: интересно, где сейчас его жена?
— А ты чем занимаешься? — вежливо спросил Иден.
Женщина облизала губы.
— Я работаю с детьми.
Его глаза сузились.
— В самом деле?
Действительно ли он удивлен? Она кивнула.
— Я… Мне нравится это. Сейчас у детей каникулы. Поэтому и я отдыхаю, — продолжила Долли, чувствуя себя неуютно.
Почему она говорит все это? Потому что нуждается в его одобрении. Ей хотелось показать Идену, что она не просто леди, праздно проводящая время, которая ездит на дорогой машине и живет на содержании мужа.
Долли была личностью со своими собственными правами, зрелой женщиной, которая всего добивалась сама. Иден внимательно смотрел на нее.
— Ты похорошела, — произнес он. — Исчезла излишняя худоба.
К неудовольствию Долли, краска залила ее лицо. В восемнадцать лет она была очень худой, потому что работала много, а ела очень мало. За последние годы ее формы округлились, стали более женственными.
— Я уже не подросток, — отреагировала Долли так, будто он упрекнул ее в чем-то.
Ну почему все, что она говорит, звучит так банально? Годы разлуки зияли между ними. Мосты сожжены. Обратного пути нет. А хотелось ли ей этого?