Эвридика тем временем незаметно отошла к дверям, дабы уклониться от всеобщего восторженного преклонения передо мной. Она кусала губы, давясь черной завистью. По красноречивому выражению ее лица, перекошенного от ненависти, я поняла: сестрица никогда не простит мне своего сегодняшнего поражения и отомстит при первой же возможности. И такая возможность представилась ей буквально через пару секунд…
Дверные створки внезапно распахнулись, издав неприятный гулкий звук, почему-то напомнивший мне стук ржавых гвоздей, вбиваемых в крышку гроба… В зал чопорно вступил высокий мужчина в доспехах, в котором я сразу опознала одного из стражников, минувшей ночью встреченных мною на крыльце храма Эврелики. Мрачно чеканя шаг, он целеустремленно проследовал в центр пиршественных покоев, направляясь точно к королю и игнорируя всех прочих вельмож. Но, как ни странно это выглядело, стражнику не позволили завершить свой путь. Его остановили на полдороге…
Наверное, в тот момент Эвридикой руководил отнюдь не разум, а ненависть, во многих случаях оказывающаяся куда сильнее, чем интуиция или прозорливость. Наверное, она не имела права требовать от стражника отчета в его деяниях. Но все же, действуя по наитию или обдуманно, она вопиющим образом нарушила придворный этикет и первой подскочила ко вновь прибывшему, опередив короля и не убоявшись его гневного взгляда. Принцесса схватила стражника за плечо, дав знак, чтобы он говорил. И видимо, столько отнюдь не девичьей силы было в этом ультимативном жесте, столько настойчивой дерзости читалось в ее взоре, что воин не выдержал и сдался…
Он раздраженно нахмурился, но тем не менее наклонился к уху принцессы и прошептал несколько слов, услышанных только ею. Прелестное личико Эвридики исказила гримаса мстительного ликования… Она царственно выпрямилась и холодно, будто зачитывала смертный приговор, произнесла:
– Отец, Йону нельзя объявлять победительницей. Она гнусная обманщица и предательница, заслуживающая немедленной казни! Знай, ты пригрел на груди не дочь, а ядовитую змею, жаждущую нашей гибели!
По залу прокатился многоголосый вопль ужаса.
– Дочь моя, как смеешь ты бросаться столь жуткими обвинениями? – потрясенно охнул король и схватился за грудь, словно пытался удержать рвущееся из нее сердце. – Ты готова представить нам доказательства этих страшных слов?
– Конечно, готова! – уверенно усмехнулась принцесса. Она вытянула палец, обличающим жестом указывая на меня, и почти закричала: – Знайте же, жители Дархэма, прошлой ночью эта дрянь обманом проникла в наш главный храм и подло убила привратника, который являлся самым старым из ныне живущих эльфов!