Потом ушли и мысли, оставив после себя приятную, долгожданную пустоту, в которую задувал ледяной ветер.
Последнее, что я помню, – как скатилась с очередного снежного бархана. Немного полежала у его подножия. Когда поняла, что еще немного, и мне из-под него не выбраться, встала. Покачнувшись, глянула вперед и упрямо пошла. Мне надо пройти к самому сердцу этих мест. Туда, где когда-то стоял древний замок, а теперь только лед и его твари.
Снова ледяной зал. И снова ледяные скульптуры. Нехолодно, даже скорее наоборот, прядь волос липнет к мокрому лбу. Вот только прошлые сны не извращались до подобного – огонь среди ледяных стен. Большой костер горел ровно, а лед вокруг него и не думал плавиться и исчезать. Законы снов так невероятны!
Со стоном разогнула затекшее тело. Боль оказалась даже слишком осязаема, впрочем, как и неприятное ощущение тысячи иголочек. Если бы я не знала о занятных играх моего разума, то решила бы, что снова куда-то вляпалась. А так сон – он и есть сон.
Широко и с удовольствием зевнув, я придвинулась поближе к костру и начала раздеваться. А что – бегать мне больше не хотелось, спасибо, а сидеть просто так неинтересно, лучше уж погреться. Когда еще так повезет, пусть даже во сне? Сначала на пол полетели варежки, потом шарф и дубленка. И только потом шапка. Короткие, чуть ниже плеч, волосы примялись и выглядели довольно жалко. Запустив в них руки, встряхнула этот белый шелк.
Движение я засекла на мгновение позже всплеска магии. Натянула щиты и приготовила боевое заклинание в одной руке, другой сжала ледяной меч. И только обернувшись, поняла, что ледяные скульптуры… не совсем и скульптуры. Одна из них скользнула ко мне, поблескивая в свете костра серебристой чешуей. Движения плавные, словно танец снежинки, тягучие, как ледяная вода.
Дракон! Бывший когда-то истинным, сейчас он нечто большее… и в то же время меньшее. Иное. Ледяной.
Разве это имя только внешней оболочки, побелевшей и покрытой снежной коркой? Скорее уж это имя той пустыни, что лежит в их душах, и то, что творится за пределами этого странного зала – лишь отражение. Имя пустоты. Имя покрывала боли. Теперь я знала – ледяных драконов не изгоняют, они сами уходят туда, где меньше всего возможностей потревожить эту хрупкую защиту.
– Зачем дитя человеческое пришло в наши снега?
Голос у дракона был не просто красивым, а каким-то искрящимся, очаровывающим, как виденье снега, сверкающего на солнце. Сотни и тысячи искорок.
– За жизнью. – Я усмехнулась и убрала оружие.
Если это сон, то я смело могу признать себя чокнувшейся и начать пускать слюнявые пузыри, весело угукая. Но сдаваться раньше, чем отомщу, совсем не собираюсь. А если это не бред сумасшедшей, то, значит, вполне реально.