Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне (Коган, Багрицкий) - страница 156

Сорокадневная расплата,
Живой сорокадневный ад.
И взоры, никнущие долу,
Ресницы, устремленны ниц.
Хвала прекраснейшему полу
От сумароковских страниц.
Декабрь 1935. Плехановская больница. Воронеж.

332. «Она святого Иордана…»

Она святого Иордана
Полдневный зной, безводный луг,
Веселости, любви, обмана
Неиссякаемый досуг.
Она долина Хараара,
Непокоренная пока, —
Веселости, любви, пожара
Глубоководная река.
Январь 1936. Воронеж

333. «Живя самоконтролем бдительным…»

Живя самоконтролем бдительным,
Нежна, румяна и бела —
Она мила, и утвердительно
О том свидетельствуют зеркала.
Апрель 1936. Воронеж

334. Баллада

В силу удельного веса,
Меньшего веса воды,
Вдоль затонувшего леса
Плыли весенние льды.
Доски забора намокли,
Подмыт половодьем сарай.
Над гатью заречной не молкнет
Галок полуночный грай.
Галки не молкнут, а кроме
Не молкнут огни фонарей.
На приземленном пароме
Смена плывущих теней.
Посылка
Галок полночных рулады
Слушать воде довелось.
Истоки неточной баллады —
Дождинки на ветках берез.
Апрель—май 1936. Воронеж—Ленинград 1938.

335. «Высокий, плотный гражданин…»

Высокий, плотный гражданин,
Надев колесные очки,
Идет проспектом не один:
Ведет с собою каблучки.
Она идет, идет сама.
Она его уводит прочь.
Как неустойчива зима —
Страдает оттепелью ночь.
Декабрь 1936. Ленинград

336. «Я проездом на беду…»

Я проездом на беду
Посетил звериную столицу,
Т. е. я гулял большом саду,
Я рассматривал животных лица.
А теперь мартышка на трубе
Удочкою ловит дым багровый,
На боярских на воротах, на гербе
Бык и окунь волокут оковы.
Расплескалась чистая криница,
Хмара непутевая нависла;
На селе известная синица
По воду шагает с коромыслом.
Дятлы ветви тополя качают,
Раскачали и качают снова,
И глаза в листве не различают
Памятник чугунного Крылова.
Июль 1937. Бобрицы

337. «Раскрутился змеистый снежок…»

О.М.

Раскрутился змеистый снежок.
Путь заказан Владимиру чинный.
С двери отнят засов. Послух свечи возжёг
Чистой Матери Десятинной.
Ночь стоит. По морозу полозья скрипят.
Кони глазом косят озверело:
О дощатые стены домовья не в лад
Ударяется мерзлое тело.
<1939?>

338. «И вот теперь — в часы уединенья…»

И вот теперь — в часы уединенья
В присутствии недремлющих чудес,
Когда вы слышите своих сердец биенье, —
На воды, нежный луг, дворцы и лес
Защитою от злого разрушенья,
Друзья, зовите благодать небес;
Чтоб вечность саду дивному дала,
Молите нимфу Царского Села.
Подражание Ариосту на материале Царского Села с использованием работы Пушкина и Катенина, с учетом собственного лирического опыта. 4 августа 1940

339. «Преимущество тех, кто остались в живых…»

Преимущество тех, кто остались в живых,