В один из темных ноябрьских вечеров Белов в компании Кузьминых и Микуличей, а также Павла Грауля и Василия Рыкова, ближнего человека князя Вельского, ужинал в нижней зале замка, когда боковая дверь отворилась и внутрь жарко натопленного помещения вошел один из караульных дружинников с усталым и вдрызг мокрым товарищем.
— Гонец из Зонебурга, господин воевода! — выкрикнул первый.
— Письмо от Йорга Виллемса! — хрипло прокричал второй.
— Отлично! — Брайан жестом пригласил гонца-дана к столу. — Садись с нами, поешь да выпей вина.
Когда тот, с поклоном передав письмо Белову, осторожно присел на край лавки, воевода спросил гонца:
— Передавал ли Йорг что-либо на словах?
— Нет, господин, — замотал головой дружинник-дан, сложив руки и поглядывая на пышущий жаром камин. — Можно мне пройти к огню?
— Да, конечно, — ответил Белов и, минуту подержав письмо перед глазами, передал его Граулю, чтобы тот прочитал всем послание Виллемса, который вместе с Ринатом находился в Пернове, в расположении войска. — Однако оперативно господа шведы сработали!
Повисла пауза, а покуда Павел изучал бумагу, зала наполнилась протяжным воем ветра из дымохода да шумом дождя, который безостановочно бил косыми струями в небольшие оконца.
— Йорг пишет про нашего старикана… — сказал Павел, подняв голову.
— Это я понял! — усмехнулся Брайан. — Читай теперь остальным!
Виллемс сообщал, что из Ревеля пришел ответ на послание Брайана, написанное им ранее на имя королевы Кристины, а затем переданное в столицу наместничества через пленного офицера. В письме Белов просил унять ее подданных — чиновников и военачальников в Эстляндии, которые зашли слишком далеко в своих необдуманных поступках. В частности, властям Эзельского воеводства Руси Сибирской вовремя не был передан град Пернов с округой, и его пришлось взять силой. Кроме того, близ Пернова, на лесной дороге, был захвачен в плен наместник шведской короны в Эстляндии, граф Седермере Аксель Густавссон Оксеншерна, который приказал умучить захваченных его солдатами пленных воинов великого князя Сокола, властителя Руси Сибирской. Белов также от имени своего князя настаивал на письменном подтверждении Стокгольмом условий Кальмарского мира в части, касающейся эзельских приобретений в Эстляндии.
Ответа от королевы не последовало, впрочем, Белов на него надежд не возлагал. Йорг Виллемс предупреждал Брайана, что королева совершенно непредсказуема в своих поступках, что она весьма мнительна и властолюбива. За Кристину ответил ревельский бургомистр, который в своем ответном письме цитировал ее слова. Он писал, что, мол, эзельский наместник великого князя Руси Сибирской самолично волен судить бывшего нерадивого слугу королевы и назначить ему такое наказание, которое он посчитает нужным. Также в послании сообщалось о крайнем нежелании королевы узнать о возвращении Оксеншерны в Швецию, а еще о том, что все имущество семьи бывшего риксканцлера взято в казну. Более того, членам многочисленной семьи Акселя было приказано покинуть столицу и удалиться в Эстляндию.