— Вот, пожалуйста. Пересадка костного мозга, пересадка печени, противолейкемическая химиотерапия. Великолепный набор вариантов.
Он помолчал, чувствуя ком в горле, потом сказал:
— И ничто не поможет. Науке неизвестны случаи выживания таких детей.
При этих словах он выдернул у нее бумаги.
— Это еще что такое? — удивилась она.
— Нечего тут читать. Плохи дела. Затронуты все ключевые органы. Да уж, ничего не скажешь, повезло так повезло.
Лора в рыданиях упала ему на грудь.
* * *
Адам Перри прибыл около семи, изучил добытую Барни информацию и, переварив, насколько можно, отчеты разных специалистов, сделал заключение: у Гарри действительно СРС.
— Хотя, — признался он, — должен сказать, что не знаю, каков будет прогноз.
Лора тихо ответила за него:
— Я вам подскажу: Гарри осталось жить несколько недель.
— Нет, черт возьми! — воскликнул Барни. — Мы должны найти выход. Мы должны перебрать всех врачей, всех народных целителей — мне все равно, кто это будет. Пока Гарри дышит, мы будем бороться. Я еду в офис и сделаю несколько звонков. А ты, Лора, позвони тому парню, у которого работала в детской больнице.
Не дожидаясь ответа, он вышел.
Лора вернулась в отведенную им комнатку и стала звонить. Сначала профессору педиатрии из Гарварда.
— СРС? — изумился он.
— Да, профессор, — тихо ответила Лора.
— Господи, я за всю жизнь не встречал ни одного случая! Слушайте, можно, я приеду в Нью-Йорк и…
— Конечно.
— А можно, я привезу с собой кого-нибудь из своих ординаторов? Для них это будет единственная возможность увидеть это заболевание своими глазами.
Лора бросила трубку. И позвонила Дейну Оливеру из Национального института здравоохранения. Она попросила его проверить все показатели. Здесь ее ждало не только утешение, но и некоторое разъяснение.
— Лора, есть способ найти лечение, во всяком случае — теоретический.
«Мне не теория нужна, Дейн», — мучительно подумала она, но заставила себя дослушать.
— Образование аномального миелина вызвано отсутствием одного-единственного фермента.
— Я знаю, знаю, — нетерпеливо перебила она. — Арил-сульфатазы Б.
— Следовательно, задача ясна. Нужно восстановить в организме этот фермент. Насколько мне представляется, есть три способа это сделать.
— Какие? — выдохнула она.
— Первый — пересадить гистосовместимые фибробласты кожи. Но это потребует времени, ведь придется искать донора.
— А известны случаи, когда это помогало?
— Этого еще никто не применял.
«Так, — подумала Лора, — это можно забыть. У нас нет времени искать донора, да и экспериментировать лучше не стоит».
— А два других варианта?