Вот несколько выдержек.
23 октября 1827 года: «Маменька знает тебя, быть может, лучше, чем я; что касается любви к тебе, я могу с ней поспорить, но она знает тебя совсем по-другому, и мне не по душе, как она тебя понимает... Маменька плачет оттого, что она не с тобой, а я уверена, что сейчас бывают минуты, когда я больше с тобой, чем тогда, когда мы жили под одной кровлей в Жукове. Целый день мои мысли полны тобой».
26 октября 1827 года: «Иногда я обманываю маменьку и говорю ей, что я что-то переписываю, чтобы она не знала, что я пишу тебе. Как бы мне хотелось излить свое сердце на этой бумаге, чтоб ты мог видеть всю нежность, которой оно переполнено к тебе».
30 октября: «Сердце у меня как бы обливается кровью. Не в обиду будь вам сказано, мой любезный друг, я самая несчастная из женщин, то есть жен, которые все имеют возможность отправиться туда, где они найдут счастье, а ты мне отказал в единственном благе, которое могло бы меня сколько-нибудь привязать к жизни»[181].
И в этом дневничке, и в письмах, несмотря на данное слово, Анастасия Якушкина продолжает умолять мужа разрешить ей приехать к нему. Она приводит даже такой довод: запрет его заставляет ее невольно иногда смотреть на детей с содроганием, как на разлучников. Но любовь ее к сыновьям безгранична, и только заботы о них помогают ей сносить разлуку с мужем.
Не в силах дольше оставаться в Москве — еще и потому, что на это нет средств, вместе с матерью и детьми Якушкина уезжает в Покровское.
Проходит время, но оно не исцеляет Анастасию Якушкину. Вот ее письмо от 16 августа 1829 года: «Я оставляю детей, родных, чтобы приехать к тебе... Не думай, что в двадцать два года я еще дитя. Будь уверен, что, предлагая приехать к тебе, я чувствую в себе достаточно сил расстаться с детьми и составить твое счастье. Я заклинаю тебя еще раз хорошенько подумать (курсив А. Я.), прежде чем произнести решительное слово. Бывают в жизни моменты, которые определяют несчастье или счастье всей жизни. Получив это письмо, не решай ничего в первый момент. Твое первое слово было бы — нет. Но это слово может иметь страшные последствия. Оно докажет мне, что ты любишь меня слишком слабо, чтобы желать видеть меня около себя... Если говорить всю правду, я больше не нахожу никакой отрады в занятиях с детьми. Есть несчастья, которые притупляют даже нежность матери, и признаюсь тебе, что часто они меня тяготят... Твой отказ может сделать твое и мое несчастье, не сделав никого счастливым... Получить «нет» для меня будет ужасным оскорблением. Ты оскорбишь мои самые заветные чувства. Это милость, которой я у тебя прошу; окажи ее матери твоих детей. Может быть, они спросят, почему я покинула их отца в несчастье. Согласись, что этот вопрос будет для меня ужасен»