— Я бы предложил тебе мою рубашку, но здесь только манишка с воротничком и манжеты. — Он стянул смокинг и бросил на кровать, чтобы было лучше видно. — Так модно, а манжеты пристегнуты к рукавам смокинга. И жилет не лучше.
Эммелин увидела его обнаженную спину и поняла, что у них нет иного выхода — только носить эту ерунду в течение двух дней. Жилет состоял из переда, как у всех нормальных жилетов, и двух эластичных лент, удерживавших его сзади. Потрясенная, она глядела, как Джонни, одетый наподобие танцоров, которых она когда-то видела в старом фильме, стянул его и швырнул ей для инспекции. Ее рот внезапно пересох. Муж был великолепен.
— По-видимому, придется разделить пижаму. Надевай верх, а я попробую отыскать штаны.
Она схватила шелковую куртку от пижамы, которую Пэтси сунула брату в чемодан. Мало, но лучше, чем ничего.
— А теперь я должна пойти в ванную. — Надеясь, что сияющая улыбка скроет ее тревожное состояние, Эммелин исчезла за дверью.
Ее свадебное платье лежало горой тряпок на мраморном полу. Чувствуя прохладу и ощущая себя непривычно голой в одной шелковой куртке от мужниной пижамы, Эммелин склонилась над раковиной. Расчесав волосы и почистив зубы, она взяла ватные тампоны и начала смывать макияж. Взглянув на свое отражение в зеркале, она удивилась — кто эта женщина, что смотрит на нее? Это та самая женщина, которая несколько часов назад вышла замуж за одного из самых знатных холостяков штата, женщина, чей первый ребенок должен появиться на свет уже весной? Нет, эта женщина не могла быть ею. Эммелин швырнула использованные тампоны в мусорное ведро и всмотрелась в свое лицо. Макс внес серьезные изменения в ее внешность. Вертя кольцо на пальце, она смотрела в зеркало, а мысли ее возвращались к Джонни. Надо признать, последние события не только изменили ее внешность, но затронули и внутренний мир. Все это таилось в ней в течение многих лет и только теперь вырвалось наружу.
Эммелин со вздохом потянула к себе косметичку. Перед отъездом Макс подарил ей целый набор средств для ухода за кожей и волосами, взяв с нее слово, что она будет всем этим пользоваться. Тяжело вздыхая, Эммелин пыталась припомнить, содержимым какого флакона она должна умастить сейчас свою кожу. Нет, это совершенно безнадежно.
Пожав плечами, она снова повернулась к зеркалу и стала умываться старым добрым способом, как делала это всю жизнь. Пожалуй, Макс умер бы на месте, увидев ее сейчас. Но с нее было достаточно экспериментов.
Покончив с умыванием, она вытерлась и достала из сумочки лосьон с тем же приятным ароматом, что был у мыла, которым она пользовалась. Больше из озорства она смочила им не только лицо, но и руки и ноги. Вот так. От его прикосновения кожа становилась шелковой. Как и все остальное, этот лосьон был, наверное, ужасно дорогим.