Механик-сержант, парижский печатник., сражался Испании против фашистов. Он хорошо знает врага: враг все тот же — враг Франции, враг Испании, враг России, враг свободы.
Корсиканец говорит: «У меня итальянцы убили брата. А мы на Корсике знаем, что такое священная месть! Я должен отомстить. Мне повезло, что я — здесь! Я отомщу…»
Летчик Дюран за одну неделю, когда французская армия воевала, сбил четыре вражеских самолета. О говорит: «Но мне скучает пятый бош… Скорее бы бой…» В Египте и в Сирии многие сидели без дела, они стосковались по бою. Капитан-лотарингец, сбивший одиннадцать немецких машин, сурово поясняет: «Мы пошли за генералом де Голлем, чтобы воевать. Здесь мы сможем воевать».
Летчики довольны советскими машинами: они много лучше тех, на которых им приходилось воевать в Африке. Французские летчики быстро освоили наши самолеты. Механики обрадовались: во Франции они работали с моторами «Испана-Суиза».
Непонятной кажется издалека Россия. Но вот приехал французы и сразу почувствовали себя как дома. Не видали они никогда валенок, а теперь не расстаются с ними. Не знали щей — понравились щи. Боялись русской зимы, но оказалось — не страшно. Ходят на лыжах. Уже знают много русских слов. А детишки кричат по-французски: «Бонжур!»
Когда передают «В последний час», французы сосредоточенно молчат, стараясь разобраться в чужих именах в непонятных словах. Но вот раздается «немцы потеряли убитыми 175 тысяч солдат и офицеров», и французы улыбаются: уничтожены палачи Франции. В такую минуту понимаешь, что такое боевая дружба. А французский лейтенант жмет руку нашему летчику и ласково повторяет: «Карошо… Карошо!..».
6 января 1943 г.
Шведские аристократы считали Норвегию мужицкой страной. Датские свиноводы пренебрежительно поглядывали на бедных и чересчур беспокойных норвежцев. Иностранные туристы влюблялись в фиорды. Немецкие шпионы интересовались портами и химическими удобрениями. Норвегия была на окраине Европы, и казалось, это эта страна лежит не на пути истории. Но вот настали дни испытаний. Норвежцы не продали своего человеческого первородства за чечевичную похлебку «мирной оккупации». Норвежцы оказались не комбинаторами, не жонглерами, но суровыми и непримиримыми людьми. Может быть, это удивило многих, но я знал, что Норвегия — край взыскательных сердец. Это край, где много камня, много трудных дней и много человеческого участья. Маленькая страна, большая совесть.
Легко жить человеку где-нибудь в Италии. Он может ночевать под южными звездами. Он протягивает лениво руку и срывает плоды. Норвегия — это скалы и вода, вода и скалы. Но здесь, на далеком севере, люди создали свободную и прекрасную жизнь.