Как раз это Андре и хотел узнать, но у него хватило выдержки не выдать своей радости. Он лишь заметил:
— Что ж, пусть мой отец жарится в аду за то, что оставил мне в наследство только мою голову.
— А еще он дал тебе… твое тело, — начала ласкать его Оркис.
Продолжать разговор стало невозможно.
В час, когда утренняя заря легкими пальцами прогоняла с неба последние звезды, Андре осторожно, чтобы не разбудить Оркис, поднялся с роскошного ложа. Глядя на нее сверху вниз, он почувствовал прилив неизъяснимого отвращения.
Оркис, раскинувшаяся на кровати в грациозной позе, была великолепна.
Однако Андре содрогнулся, вспоминая, как она снова и снова доводила его до исступления, напоив напитком, от которого он превратился в такого же зверя, каким была она сама.
С трудом застегнув одежду негнущимися пальцами, он вышел в прохладные сумерки парка, окружавшего резиденцию Леклерка.
Ноги отказывались слушаться Андре. Он в жизни не испытывал ничего подобного происходившему в эту ночь, проведенную с женщиной, от которой даже во сне исходил мощный магнетизм страсти.
Проходя по саду, Андре подставлял лицо свежему ветерку, сожалея, что воздух недостаточно прохладен, чтобы вернуть ему бодрость.
Вдруг он ощутил острую тоску по слякотной английской зиме, с ее пронизывающими северными ветрами и непродолжительными, но свирепыми морозами.
За воротами резиденции стоял наемный экипаж. Кучер, уставший не меньше своей лошади, дремавшей стоя, спал, свернувшись калачиком на козлах.
Андре разбудил его. Кучер, расплывшись в улыбке, спросил по-креольски:
— Куда вас отвезти, мсье?
— Ты что, поджидаешь здесь клиентов каждую ночь? — осведомился Андре.
Негр осклабился еще шире.
— И всегда дожидаюсь какого-нибудь красивого джентльмена, который едва держится на ногах.
Андре сел в экипаж, и они стали медленно спускаться с горы, у подножия которой раскинулся город.
Жак Дежан ждал его дома вместе с капитаном.
В полном изнеможении Андре поплелся по деревянной лестнице в свою спальню на втором этаже особняка. Поднимаясь по лестнице, он из последних сил старался не упасть замертво: ему казалось, что до постели он не доберется.
Войдя в комнату и едва заставив себя снять башмаки, Андре рухнул на постель.
Он заснул раньше, чем его голова коснулась подушки.
Кирк разбудил друга только в полдень.
— Доброе утро! Ну как, Ромео, пришел в себя? — с напускным сочувствием спросил он. — Что-то ты сегодня не так рвешься в бой, как вчера вечером.
Андре в ответ лишь промычал нечто нечленораздельное.
— А я-то тебе еще завидовал, когда ты отправился на встречу с прекрасной Оркис, — продолжал Кирк. — Но теперь выходит, что мне крупно повезло. Мы с Жаком тихо-мирно провели вечер, как и подобает двум солидным старым холостякам.