— О чем вы думаете? — спросила она непроизвольно, так как он не говорил ни слова.
— Я подумал о том, как легко для любой женщины переменить свое оперение.
— Так, чтобы бедный маленький воробышек превратился в павлина? — спросила Леона резко. — Это всего лишь на один вечер, милорд.
— На много больший срок, я полагаю, — заметил лорд Чард. — Моя сестра уже строит планы представить вас завтра местной знати. Послушайте, о чем она беседует с вашим братом.
Он был прав, и Леона сразу догадалась, что Хьюго соглашался со всем, что предлагала герцогиня.
— На следующий день, — донесся до нее голос ее милости, — вы должны вместе с герцогом отправиться на прогулку верхом к собачьему питомнику лорда Сифорда. Он великолепен, построен в самом последнем стиле. Сказать по чести, мне кажется, что собаки живут в лучших условиях, чем их владельцы.
— Мне бы это доставило огромное удовольствие, — ответил Хьюго, и Леона вынуждена была признать, что ее собственные желания в расчет не принимались. Она не могла решить для себя, была ли она довольна или, напротив, сожалела о том, что возвращение домой откладывалось, — слишком много противоречивых чувств и побуждений сталкивалось в ее сердце и сознании.
Лишь в одном Леона могла быть полностью уверена: она стеснялась лорда Чарда. В выражении его глаз этим вечером было нечто такое, что заставляло ее избегать его — взгляда, а голос его звучал так, что ей стоило немалых усилий отвечать ему.
Когда с обедом было покончено и мужчины присоединились к дамам в гостиной, герцогиня предложила партию в карты.
— Я советую вам попросить мисс Ракли исполнить для нас что-нибудь, — произнес лорд Чард.
— О нет! — воскликнула смущенная Леона, но герцогиня повелительным взглядом указала ей на фортепиано.
— Нам будет очень приятно послушать вас, — заявила она и затем весь остаток вечера продолжала разговаривать, смеяться и спорить за картами, пока очень скоро Леона не поняла, что никто из присутствовавших не обращал внимания на ее игру.
Как обычно, девушка постепенно погрузилась в свою музыку, и, пока ноты мерно струились одна за другой из-под ее пальцев, словно капли холодного осеннего дождя, она позволила себе небольшую импровизацию, описывая в звуках красоту садов и террас Клантонбери, зеленоватой глади моря вдали и величественное зрелище самого дворца.
— Какую из ваших грез вы изобразили сейчас? — неожиданно спросил чей-то голос.
Леона вздрогнула при виде лорда Чарда, стоявшего рядом с нею. Она не заметила, как он приблизился, и даже не сообразила, что он отделился от остальных.