– И откуда такая уверенность? – удивился я. – Для меня ж в миры, что в омут – войти-войду, а вот обратно…
– Сможешь, – загадочно пообещал Горм и слегка подтолкнул меня к Вратам.
Я почесал в затылке, недоумевая, с чего бы такая уверенность, но послушно погрузился в черную гладь. Привычно поежившись, как всегда, стоило мне лишь оказаться внутри, приготовился выйти, держа в голове образ Долины. Вот тут-то и притаился подвох. Что-то ожило вокруг и удержало меня, пробудив неясное, доселе незнакомое чувство. Прежде, чем я успел опомниться, мрак закружился, увлекая меня за собой. Тихо вскрикнув, я едва не упал. Руки сами собой потянулись в пустоту, надеясь ухватиться хоть за что-нибудь, как вдруг я осознал, что же за чувство проснулось во мне. Связь с мирами. По крайней мере, назвать это как-то иначе было трудно. Они возникли вокруг меня, все до единого, смутные, темные. Я увидел их и застыл, ошеломленный океаном обрушившихся звуков, запахов, красок. А потом как-то непонятно для самого себя и легко заскользил мимо миров к Долинам, будто кто-то заботливо вел меня за собой, указывая дорогу. Я даже не видел их, но стремительно отсеивал и двигался дальше с полным ощущением того, что это делаю не я. С пятой попытки нашел таки свою, родную, ныне совершенно заброшенную. И только тогда остановился, решительно не понимая, как такое вообще возможно – чувствовать миры. И тем не менее я чувствовал их и мог из любой Арки шагнуть в любой мир, даже не зная названия. Для этого стоило лишь мысленно выделить его среди остальных.
Я вывалился из совершенно незнакомых Врат потный, взъерошенный, но такой счастливый, что долгое время просто стоял, медленно приходя в себя. А вокруг так и плясала круговерть миров и Долин.
Постепенно мелькание успокоилось, и связь осталась только с одним миром – Убежищем. Даже с закрытыми глазами я мог сказать, что его Арка где-то здесь, среди других. Она и правда скрывалась за более высокими собратьями и стояла как бы в стороне, едва заметно касаясь меня своим нежным теплом. Неким образом признав во мне привратника, пусть даже лишь наполовину, она давала об этом знать, внушая безотчетное чувство долга, желания защищать, что казалось новым для меня.
Я поднял голову, вглядываясь в некогда радужный купол над Долиной. Теперь его трудно было заметить. Яркие краски поблекли, сверкающий свет погас, и всю Долину навсегда застлал серый полумрак. Даже тишина здесь изменилась, растеряв былую власть надо мной, стала просто мертвой.
Мой благодушный настрой мигом испарился, и на душе вновь стало тяжело. Я неспешно прошелся по траве туда, где некогда находился вход в Атион. Теперь там было пусто. С минуту я смотрел в никуда, рисуя перед мысленным взором знакомый черный прямоугольник, когда-то связанный со мной единой нитью. Это раньше я не смог бы вырваться в Атион без него. Теперь же проем был мне больше не нужен, как и Врата, ведущие в этот мир.