Разумеется, для достижения этих целей Ришелье приходилось прибегать ко лжи и обману, но ведь это всегда делалось и делается в политике, когда открыто заявляют одно, а подразумевают совсем другое, когда сулят союзникам Бог весть какие блага, а думают только о собственном благе, когда со врагом ведут дипломатические переговоры и в то же время готовят против него вооруженное нападение.
И все-таки, несмотря на очевидную двойственность, в политике, проводимой Ришелье, гораздо меньше лицемерия и обмана, чем в политике Бисмарка. Именно потому, что Ришелье был практически свободен от этих грехов, ему удавалось вести свою политику широко и энергично, тогда как лицемерие и обман ложились тяжелым грузом на плечи Бисмарка. Он заявлял, что желает объединения Германии и создания национального немецкого государства, а на самом деле все свелось к тому, что прусский дух и прусские порядки водворились постепенно по всей Германии. Отметим еще одно важное различие: все вопросы внешней политики Бисмарк решал с помощью военной силы, и это лишало его политику гибкости. Ришелье никогда так не поступал.
Посмотрим, какую Бисмарк проводил политику в вопросе об Эльзас-Лотарингии. В результате победоносных войн Людовика XIV эта древняя область, входившая в состав Бургундии, была присоединена к Франции и оставалась французской вплоть до краха империи Наполеона III. Большинство населения этой области говорит по-французски; по своим нравам и обычаям оно мало чем отличается от остальной Франции; даже архитектура зданий типично французская. Конечно, жителям Эльзас-Лотарингии не должны были нравиться прусские порядки. Хотя на востоке области жили в основном немцы, но и они в результате общения с французами стали другими людьми. Например, город Метц был таким же типично французским городом, как Кентербери — английским.
Как сильно влияние современного государства с его обязательной системой школьного образования, каждый может убедиться, побывав в Метце, как это сделал я. Через пятьдесят лет после франко-прусской войны жители Метца говорят только по-немецки, читают немецкие газеты и книги, хотя архитектура их зданий и церквей французская и ничем не отличается от точно таких же зданий в Амьене или Бове.
Бисмарк мог бы оставить франкоязычные области — Метц в том числе — за Францией, но они были аннексированы, потому что и он сам, и его генералы, которые уже после смерти Бисмарка привели Германию к катастрофе, хотели этого. Я думаю, что если бы этого не было и к «рейху» были присоединены лишь немецкоязычные области, население этих областей постепенно привыкло бы к прусским чиновникам. Они прекрасные администраторы, но совершенно не умеют управлять, потому что одно дело поддерживать раз и навсегда заведенный порядок и совсем другое дело — убеждать и направлять людей.