- Ты уверен? — вся фигура лорд-канцлера выражала сомнение.
- Уверен. И ты тоже, — Дар-Халем сам не заметил, как снова перешел на «ты». Разговор, с его точки зрения, затянулся. Верность присяге требовала повиновения королеве, и он готов был выполнить этот приказ так же, как и любой. Выполнить, но не смаковать, что, очевидно, собирался делать лорд Дар-Эсиль. Тот по-прежнему не поднимался из кресла и как будто что-то обдумывал.
- Я бы оставил старшего, Дар-Халем, — наконец произнес он.
- Чушь. Ты бы оставил лучшего.
Лорд-канцлер поежился. Никогда прежде, лавируя между взбалмошностью Ее Величества и интересами Аккалабата, он не находился так близко к тому, чтобы разбить об острые рифы королевского гнева судно своей политики. Он был совершенно уверен, что следующим верховным маршалом Аккалабата, а главное, продолжателем уникального рода Халемов должен быть Хетти. Но не меньше лорд Дар-Эсиль был уверен в том, что, осмелься он трансформировать Соля, головы полетят с плеч. И хорошо еще, если это будут головы случайных даров, на горе свое оказавшихся поблизости, а не его собственная. Вчера он провел не один час, убеждая королеву в необходимости «оставить хотя бы двоих» на случай, если один из Халемов «простудится и умрет». Но давление антихалемской коалиции было слишком велико, и потом. с ужасом все больше и больше убеждался лорд-канцлер в том, что непредсказуемость и упрямство Ее Величества переходили постепенно в маниакальную фазу. Ее было еще возможноговорить, но практически невозможноговорить.
Вчерашние переговоры завершились полным кошмаром: властительница Аккалабата обвинила лорд-канцлера в государственной измене и пригрозила, что поручит дело кому-нибудь другому, кто не будет «цацкаться с твоим Дар-Халемом» (у канцлера от ужаса волосы на голове стали дыбом: он, как вживую, увидел, как Дар-Халем тоже решит «не цацкаться» с обидчиками, поотрубает им руки и головы, запрется с сыновьями в своем замке, нагрубит королеве… а потом это все перерастет в небольшую гражданскую войну, которую ему же, лорд-канцлеру, придется расхлебывать). Лорд Дар-Эсиль не хотел ничего расхлебывать, он предпочитал получить хлыстом по спине, даже по лицу, и считать вопрос исчерпанным. Кроме того, как положено не имеющему за душой ничего святого представителю высокородного дома Эсилей, он обладал одним- единственным качеством, которое всем Эсилям на протяжении многих поколений очень портило
жизнь: лорд-канцлер любил Аккалабат, свою родину, и дал бы себя на куски за нее разрезать, не моргнув глазом. А Аккалабату был нужен Хетти — с его внутренним временем и мышечной памятью — и совершенно безразличен Соль — с его распутной и безумственной королевой. Поэтому лорд-канцлер, как ни в чем не бывало, потянулся в кресле и лениво сказал: