Улизнуть из Хаяроса Рейвен мне не позволил: нужны ему, видишь, свежие придворные новости. Сам расположился с женой на безопасном расстоянии от венценосной мегеры. А я остался в столице. Не высовывался, но руку на пульсе держал. При каждом удобном случае мотался в Умбрен, пока Койя совсем не свихнулась. И было мне от этого хорошо. Потому что малыш меня честно ждал и мне так радовался, будто это он надо мной, а не я над ним пел.
Я такому научился за эти месяцы, сам бы себе не поверил. Обмирать от страха, когда у него альцедо, и он стонет протяжно и жалостно, и кто-то другой рядом с ним. трогает его спину, ворошит перья. Я знаю, что это Хару, но я бы убил! Не знал, что так сильно это бывает. Мое! Мое! Голыми руками разорвал подушку в клочья. Утром, чтобы не заметили, собирал камышиный пух по всей спальне. Конечно, не до конца. Прислуга шепталась потом. Но мне было все равно. Я по ночам вместе с ним умирал от боли. Сидел на подоконнике и прислушивался к каждому звуку. Я сам буду лично его чесать, когда мы поженимся. Никого не подпущу, хотя это считается и не комильфо, когда деле чешет своего дара. Не женское это дело считается. Ничего — перетопчутся.
А вот королева не перетопчется, судя по похоронному виду, с которым Дар-Пассер протянул мне письмо. В кои-то веки я ей понадобился! Неужели измыслила столь грандиозную мерзость, что за нее не берется никто, кроме лорда Меери Дар-Кауда. Ему сам демон Чахи велел быть верным и исполнительным, так уж он здорово влип! Короче, я поблагодарил Дар-Пассера, пробежал глазами письмо и через час уже был в воздухе.
Никого не предупреждал, прилетел поздно, ввалился без приглашения через заднюю дверь. Хорошо, что Хару не отменил приказ, когда-то данный охране: пускать меня в любое время дня или ночи. Хорошо для Хару.
Не знаю, что меня дернуло поднять голову и начать разбираться, что там такое я нестандартное вижу в окне. Что за нетипичное украшение свешивается с карниза. Ой-ей. Не надо было мне сюда прилетать. Мне уже вмазали по щеке, рассекли лоб и, по-моему, собираются отрубить голову.
- Койя, остынь!
- Тебе не надо было вмешиваться.
Ведь еле дышит, а какая упорная! Но я ощутимо свежей и сильнее физически. Обезоружу, свяжу.
Благие намерения. Она подобралась и вертит мечом, как демон Чахи хвостами.
- Койя, скажи хоть, в чем дело?
- В тебе.
- А Хару причем?
- Он отказался на тебя надавить.
Очень мило и верно с его стороны. Спасибо, мой будущий свекр, тихо постанывающий под столешницей. Только зачем же ты вылезать-то собрался? И прямо ей под ноги. Меери устало опустил меч.