Полковник даже порозовел от разговора (во время которого пару раз открывал ящик стола, нагибался и что-то там вынюхивал), потом заключил:
— Так что все эти регистрации — миф… Я посажу вас в самолёт, помогу. Хоть Питер и не мой район, форму везде уважают. Или боятся, мне всё равно. Согласитесь, геноссе Фредя, в несчастьях других есть что-то бодрящее, веселящее, оживляющее?.. Я с первых дней работы в угрозыске ощутил это. Видеть и чувствовать, как тебя боятся, как умоляю и просят, как унижаются, на всё идут, всё предлагают, — большая радость… Я хорошо понимаю ваших фашистов, которые, слушая Моцарта и попивая коньяк с морфием, следили в окна за шевелящейся массой…
— Это кошка-мышка, игра?
— Да, как мышка — с червячками…
— Мне не нравится. Что хорошее? Злым злое кроет… Люди-людогады!
Полковник пропустил эту реплику и сказал по бездисковому телефону, чтобы сержант поднялся наверх. Пока мы ждали его, полковник рассказывал, какие вкусные продукты он купит, чтобы нам было «чем не умереть с голоду в поезде»:
— Знаете, «Красная стрела» идёт, торопится — тук-тук, стук-стук! — а мы осетринку с буженинкой… икру с сухариками… сёмга копчёная… свеженькие проводницы… Шампунем пахнут… мой отец таких чистеньких молодок называл «тракдабанилни»… Как перевести? Ну, это те, у кого вымыты попочки… Видите, я одно слово говорю — а в русском пять надо сказать…
— А разве… не у всех мыты-вымыты?..
Полковник усмехнулся:
— Раньше у нас не дай бог было не девственницей оказаться! Ну а целка — тоже человек, верно?.. Ей тоже хочется… Вот и шли в ход попочки, которые надо было всегда в чистоте держать… на всякий случай… и которые на девственность никак, к счастью, не проверяются — задняя дыра она и есть дыра… Это потом научились целки шить… — Видя, что такие сложности мне не осилить, он вернулся к закускам: — Холодная говядина, сыр овечий… коньяк пьём и бокалы бьём…
«Пьём, бьём, вьём! Ну да, вьём!» — вдруг вспомнилось пропавшее в камере слово, чему я был сейчас рад не меньше, чем приезду сухого немца и своему освобождению. Полковник, глядя на телефон и о чём-то думая, вдруг поднял палец:
— О! Чуть не забыл! Это важно! — И набрал номер. — Витя, ты Боммеля на розыск ставил? Сними его с розыска… Да, сними Боммеля, сними… прокурор так решил. Почему? Пойдет как свидетель… Сними, не забудь!.. Что, Интернет отрубился?.. Почему?.. А когда восстановят?.. Вот козлы рогатые!.. Ну, не забудь, пожалуйста, а то мне отъехать надо, а то бы сам проследил…
— А я что, уже там? — показал я на монитор.
Он удивленно посмотрел на меня: