Отец Герман задремал и снова увидел церковный иконостас, икону Богородицы, но о. Серафима уже не было. Смекнув, что сон не простой, и памятуя о том, что о. Серафим всегда заботился о людях, о. Герман бросился разыскивать адрес Джеймса. Нашел, но без номера телефона. А Джеймс в ту пору был в Канаде. Мать его жила в приюте для стариков недалеко от Сан- Франциско. Но и до нее не удалось дозвониться. Он послал Джеймсу письмо, вложив 20 долларов, сам же поехал разыскивать его мать. Объехав несколько приютов, наконец нашел ее и узнал, что Джеймс без работы и положение у него отчаянное. Отец Герман созвонился с одним студентом (он жил в том же городе, что и Джеймс) и упросил навестить бедствующего.
Через неделю от этого студента пришло письмо. Оказалось, что Джеймс, уже долго не ходивший в церковь, решил вдруг пойти на Успенскую литургию. Едва вошел в церковь, как ощутил присутствие о. Серафима, о коем не вспоминал уже много лет. Служба шла, и ощущение это всё усиливалось. Несколько дней спустя приснился ему сон: кто‑то стучит в дверь. Открыл — на пороге о. Серафим. Только Джеймс не сразу признал его: с длинной седой бородой, в плаще, который носил в Сан–Франциско, когда жил в бедности, работая в книжной лавке. Он заговорил с Джеймсом по–русски: «Вот, брат Джеймс, в Платине я больше не живу, теперь здесь обитаю». О чём‑то он предупредил, да только Джеймс не запомнил.
В эту же пору у него заболел кишечник, и две недели он не мог ничего есть, желудок не принимал пищу. Он исхудал и обессилел настолько, что не мог встать с постели. Жил он уединенно и не надеялся, что кто‑то навестит его. Вызвать доктора было не по карману. Наконец кто‑то из соседей принес ему почту и с ней — письмо о. Германа. На присланные деньги удалось проконсультироваться у знающего человека, и тот принес особой минеральной воды. Вскоре Джеймс поправился и восстановил силы.
Из письма о. Германа он узнал также, что о. Серафиму сделали операцию и что он скончался. Он вспомнил, что именно в день операции он пошел в церковь и ощутил присутствие о. Серафима (в то же время больной явился и Алисон — они тоже долго не виделись, и она ничего не знала о его болезни). И именно в день смерти о. Серафима видел его Джеймс во сне — тот пришел с утешением.
«Кто знает, — размышлял о. Герман, — не явись мне о. Серафим, не попроси помочь Джеймсу, может, его и в живых‑то уже не было бы».
2. Вскоре после смерти о. Серафима у жены о. Алексия Янга на шее обнаружилась опухоль. Анализы подтвердили худшие опасения — опухоль злокачественная. Врачи считали, что положение безнадежно. Люди стали молиться о здравии матушки, о. Алексий помазал больное место маслом из лампады на могиле о. Серафима. 6–го декабря 1982 года одна из прихожанок написала в Платину: «Кажется мне, что о. Серафим совсем–совсем близко. Недавно видела его во сне в толпе людей. На нем была черная скуфья. Он благословил меня и сказал: «Мир вам!» — «И духови твоему!» — ответила я, как положено на литургии. Потом он уронил голову на плечо какой- то женщины, а поднял — у той женщины на шее и плече кровь. У самого же о. Серафима лоб чист. Дьякон Лаврентий Уильямс, облаченный в белое с золотом, подошел, спокойно вытер кровь покровцом. Я подумала: «Это ведь кровь Христа». Потом о. Серафим, обняв эту женщину, видно, утешая, удалился. Кого — я не разобрала. А проснулась и поняла, что это была матушка Сусанна».