Беда в том… глубокий вздох потряс ее. О, она уже знала, что вызывает в ней эти бурные эмоции — ей недостаточно, чтобы ее целовали или считали достаточно хорошенькой. Она хотела, чтобы он был так же потрясен любовью к ней, как сама она была потрясена любовью к нему. Ей недостаточно было даже того, чтобы он стал ее мужем, если он собирался отдать ей только свое тело, а не сердце. Это не будет обещанным им раем; это означает только замок в Испании и легкую беззаботную жизнь, вместо жизни, наполненной до краев, с избытком, любовью, когда сердце вздрагивает от каждого взгляда, жеста, слова, улыбки.
Драконовидные тучи еще ниже нависли над морем, конь стал переступать с неожиданным нетерпением, Лиза была уверена, что слышала перекаты грома над горами.
— Ну, поехали, мальчик, — сказала она. — Пора нам возвращаться.
Блестящие копыта взрыли песок, морской ветер обдувал лоб и шею Лизы, раздувал волосы с золотыми прядями. Когда она на коне легкой рысцой въехала в ворота замка, щеки ее раскраснелись, глаза горели и она выглядела как беззаботная молодая девушка, которую ничто на свете не волнует.
Она издали увидела графиню, которая пила чай с лимоном и бисквитами под колоннадой. Лиза остановила коня и поздоровалась с ней.
Бабушка Леонардо подняла глаза и несколько минут молча смотрела на нее, разглядывая светловолосую девушку верхом на огромном черном коне.
— Здравствуй, деточка. Иди попей со мной чаю.
— С огромным удовольствием. — Лиза невольно улыбнулась, потому что графиня выглядела просто дивно для своего возраста. Она сидела на плетеном стуле с высокой спинкой, в лиловом платье, подставив под ноги, в маленьких блестящих ботинках, низкую скамеечку. В мочках ушей у нее были маленькие бриллиантики, в безупречно уложенных серебристых волосах — мантилья из тонких черных кружев, на руке браслет с переливающимися камнями. У локтя ее лежала газета, в тонких пальцах лорнет раскачивался, как веер. У нее был такой вид, словно с нее сейчас будут писать портрет, но Лиза знала, что графиня не любит позировать — у нее не хватает на это ни сил, ни терпения.
— Как вы очаровательно выглядите, сеньора. — Эти слова Лиза проговорила со стыдливой искренностью. Затем она остановила коня и отдала его на попечение конюху.
— Хорошо покатались, сеньорита? — Хуан одарил ее вежливой, хотя и слегка игривой улыбкой, к чему она уже привыкла, общаясь со слугами в замке. Все они обращались с ней так, словно считали ее очень юной, но вполне guapa для невесты графа. И почти такой же хорошей, как испанская девушка. Она не стала задирать перед ним нос. Глядя в темные глаза и жесткое лицо Хуана, она готова была разрыдаться от их трогательной преданности Леонардо. Эти люди, добрые, сильные, страстные, верили в него так, как она не умела. Они считали, что он ее любит, и одобряли его выбор молодой невинной невесты, потому что, как и графиня, придерживались старомодных взглядов, и были бы неприятно поражены, если бы он привез в замок и представил как свою будущую жену разведенную женщину.