Достала из сумки вторую конфету. Машинально вертела в руках, думала: «Такие возможности профукала, лахудра! А теперь все, поздно, поезд ушел. Чудеса случаются только с маленькими девочками, взрослым теткам они не светят».
Сунула конфету в рот целиком — закусить горечь. Спросила себя: «А почему, собственно, не светят? Чем взрослые тетки хуже малолетних дурочек с косичками? Некоторые даже лучше! Вот я, например».
Развеселилась.
«Почему бы не попробовать еще раз, — думала она, разворачивая третью конфету. — Просто из интереса. Надо же мне понять, что это тогда было — совпадение или?..»
«Ох, какое тут может быть „или“. Естественно, совпадение. Не думаешь же ты?..»
«А ведь думаю! — покаянно призналась себе Люси. — Я порой еще и не такое думаю. Особенно в полнолуние. Или если башку на солнце напечет. Или когда обожрусь шоколадом — вот как сейчас. С непривычки-то. Как пьяная, и голова кругом. Ух, я вам всем покажу!»
Что именно и кому «вам всем» — это она и сама хотела бы знать. Зато намерение «показать» было твердым. И стало еще тверже после четвертой конфеты, съеденной уже дома.
«Если уж действительно писать князю, — рассуждала Люси, — надо просить чего-то совершенно невероятного. Как московская халва в шоколаде в семьдесят дремучем году. А лучше — еще невероятней. Чтобы не удалось потом списать на совпадение, если все получится. Пусть будет настоящий эксперимент. Ученый я или где?»
После пятой конфеты она сочла проведение эксперимента своей профессиональной обязанностью и принялась обдумывать заказ. «На худой конец, сойдет и парк аттракционов, хотя сейчас лично мне от него немного радости, вестибулярный аппарат совсем ни к черту, — думала Люси. — Ну и вообще, хочется чего-то совсем уж немыслимо прекрасного. Слопаю еще пару конфет — пойму, чего именно. В детстве меня, если не ошибаюсь, после седьмой осенило. Надеюсь, не придется пересчитывать это волшебное количество с учетом разницы в весе. А то ведь погибну во цвете лет!»
Она благополучно одолела еще две конфеты, запила их целым литром зеленого чая, торжественно пообещала себе не прикасаться к сладкому еще лет двадцать и уснула, чрезвычайно довольная неизвестно чем. Вероятно, просто собой и жизнью в целом. Таково благотворное воздействие шоколада, детских воспоминаний и научных экспериментов на здоровый организм.
А проснулась, как и тогда, в детстве, с готовым решением.
— Воздушные шары же! — сказала Люси вслух. — На которых летают. С корзинами. Ветка как раз недавно говорила, что в большом городе это, оказывается, совершенно нереально: нужно договариваться с аэропортом, мэрией и хорошо, если не с самим дьяволом; впрочем, с ним-то как раз было бы проще всего… Какой-то Веткин приятель придумал смешной бизнес — туристов на воздушных шарах катать, стал узнавать, что да как, и его жестоко обломали. Нет, никогда, ни за что. Не-воз-мож-но.