Вот и прекрасно.
За работой, как водится, все вылетело из головы, но после обеда вдруг вспомнил о покупке. Достал, принялся разглядывать. Вертел в руках синий кожаный шнурок. Думал: где-то я уже видел очень, очень похожий. Синий, кожаный… Стоп. Да у меня же такой был. В детстве. И бусины были. Тоже, кстати, две. Синяя из мутного, непрозрачного стекла и зеленая деревянная, с длинной кривой царапиной и облупившейся возле отверстия краской. Ну надо же. Совершенно, получается, забыл.
Совершенно забыл.
Сидел, откинувшись на спинку кресла, глядел на купленный для Анны синий шнурок, вспоминал свой. Вроде очень важная была вещь. То ли амулет, то ли трофей, то ли часть какой-то сложной игры. И куда-то потом делся. Интересно куда? Вот же черт, теперь и не вспомнишь. Вечно так с этими детскими воспоминаниями, все равно что аквариумных рыбок руками ловить — выскальзывают, уплывают, а если даже ухватишь, все равно никакого толку, будет биться, беззвучно открывать рот, таращить бессмысленные глаза, только и остается — плюнуть и отпустить.
Плюнуть и отпустить, однако, не получалось.
Решил: пойду проветрюсь. Заодно кофе выпью. И сразу назад. Прости, дорогая работа. Сама видишь, и рад бы тобой заняться прямо сейчас, но не выходит. Я скоро, скоро.
Только на улице заметил, что вышел, намотав на запястье синий шнурок. В смысле Аннин браслет. Хотел было снять и спрятать в карман, но передумал. На руке точно не потеряется, а в кармане — как повезет. Пусть будет, все равно никто не увидит, рукава длинные.
В любимом кафе по случаю начала теплого весеннего вечера выстроилась очередь. По местным меркам, довольно большая, человек шесть. Зато и новых книг на полке для свободного обмена прибавилось. С книжкой вполне можно постоять.
Взял книгу, не глядя, только по весу понял, что выбрал самую толстую. Невольно ухмыльнулся, вспомнив анекдот про таблетки от жадности, дайте самую большую — всегда знал, что это про меня. Прочитал на корешке: «Город, который виден сердцу». Автор Рэй Хауз. Пожал плечами — никогда о нем не слышал. Открыл наугад.
Мой друг жил в великолепной сверкающей башне, стоявшей в конце тропинки, вдоль которой лежали чудесные предметы, умевшие видеть волшебные сны. И всякий раз, когда я там проходил, им снилось, что они — большие каменные дома, в которых живут добрые люди. А тропинке снилось, что она — длинная, мощеная булыжником дорога.
В доме друга лежал мертвец, который все время на что-то жаловался и просил, а по комнатам ходила моложавая ведьмочка, у которой была дочка на выданье. Мы с другом запирались в его каморке и часами хихикали над всякими глупостями. Но потом у нас с другом вышла размолвка, о причине которой уже никто не помнит, кроме разве что вечных звезд, которым все равно.