Атейла кивнула:
— У нас отняли все. В миссии мне дали платье, но оно больше всего было похоже на безобразный серый мешок.
Граф засмеялся:
— Каким бы безобразным ни было твое платье, оно не могло скрыть красоту твоих волос, твоих глаз, твоего очаровательного маленького носика и твоих губ, мое сокровище. Они были созданы для моих поцелуев.
Он поцеловал ее требовательно и страстно.
— Сколько мужчин целовали тебя до меня?
— Никто, — ответила Атейла. — Раньше я… не встречала никого… похожего на тебя.
— Уж я постараюсь, чтобы ты их не встретила, — ответил граф. — Но о чем же ты проговорила весь вечер с сэром Кристофером? Я ведь вообразил, что он влюбился в тебя!
Атейла засмеялась:
— Он знает все о моем отце, читал его книги и статьи в Королевском географическом журнале. Граф удивленно посмотрел на нее:
— Ты хочешь сказать, что твой отец — Гордон Линдсей?
— Да, но я не думала, что тебе что-нибудь говорит это имя.
— Я слышал о нем. Так уж получилось, что именно я президент Королевского географического общества, и, естественно, я регулярно читаю наш журнал.
— Я и представить себе этого не могла. Я ни за что не догадалась бы, что имя папы тебе известно.
— Его статьи читаются с захватывающим интересом. Но его дочь кажется мне просто восхитительной!
И он снова приник к ее губам долгим сладостным поцелуем. Атейле казалось, что вместе с поцелуем он взял ее сердце и теперь оно навеки принадлежит ему. И это было так прекрасно, что страшно было поверить. Она слегка прижалась к графу, а он все целовал и целовал ее.
А потом он спросил:
— Если никто не целовал тебя раньше, скажи, что ты чувствуешь?
— Это прекрасно! У меня нет слов… Твои поцелуи, словно звезды над пустыней, когда кажется, что вся Вселенная полна ими. А может, они словно лучи солнца, которое медленно поднимается над горизонтом, согревая землю. Это счастье, которое могла бы выразить только музыка.
Восторг, такая страсть слышались в ее голосе, что у графа дыхание перехватило.
Он целовал ее до тех пор, пока земля не закружилась у них под ногами. Они словно уносились в небо, навстречу солнцу, обжигаемые пламенем страсти.
«Я люблю тебя… я люблю тебя!»— кричало сердце Атейлы, и наконец она решилась произнести это вслух.
— И я люблю тебя, дорогая, — сказал он. — Но мне предстоит еще многое сделать, прежде чем я смогу назвать тебя своей женой.
— Я не уверена, что ты должен… жениться на мне.
— А я уверен и твердо намерен это сделать! Никто и ничто не остановит меня. Но развод займет немало времени и вызовет скандал в обществе. Для моей семьи это будет очень тягостно, но тут уж ничего не поделаешь.