— Еще раз проверьте подготовку летчиков, — приказывает комэск.
— Все будет в порядке, — заверяет Хитали, провожая капитана на стоянку.
Он хорошо знает свою эскадрилью. Здесь подобрались люди многих национальностей, различные по характеру и темпераменту. Но как они удивительно похожи друг на друга! И не потому, что обычно ходят все вместе, эскадрильей. Не потому, что у них одинаковые комбинезоны и летное снаряжение. Нет! Они похожи прежде всего своей высокой идейностью, страстным желанием бить врага.
В авиации есть такое понятие — «готовность». Под этим подразумевается время, нужное для того, чтобы машины взлетели на выполнение задания. Как сократить это время, — вот над чем часто задумывается Хитали. Ведь нередко полк вылетает по вызову с передовой. И тут каждая минута промедления может пагубно сказаться на исходе боя. Запоздает группа с приходом на цель, глядишь — враг уже овладел опорным пунктом, и попробуй теперь его выбить оттуда.
Хитали всегда старался добросовестно, в полную меру сил и способностей выполнить свой долг. Такова формула жизни этого летчика. Превыше всех должностей и титулов нес он главное звание коммуниста. И когда молодые пилоты иногда самоуверенно судили о старших, взваливая на них вину за наше отступление, Хитали нередко говорил, что стойкости и убежденности мы должны учиться у них, воинов 41-го. Это были преданные, не знающие сомнения бойцы и их стойкость, мужество помогли вам — и старым и молодым — не только остановить, но и поставить на краю пропасти фашистскую армию в битве под Сталинградом.
VII
…Когда младший лейтенант Савельев открыл дверь землянки, майор Выдрыч сообщал сводку Совинформбюро.
— Разрешите присутствовать? — спросил летчик.
— Присутствуйте, товарищ младший лейтенант, ответил сухо комиссар и, взглянув на часы, вил: — Вы опоздали на четверть часа, а это, поверьте мне, не к чести летчика.
Савельев смутился и, торопливо отыскав свободное место, бесшумно присел на нары.
Никто из летчиков, казалось, не обратил внимания на происшедшее, и только Хитали понимающе, едва заметно улыбнулся. Отыскав взглядом закусившего губу Алексея Савельева, он тихо, только для него одного, сказал: «Повезло нам, Алеша: наш комиссар научит нас ценить время».
С началом боевого вылета комиссар был на стоянке. Техсостав работал с огоньком, а Выдрыч стоял поодаль, посматривая на часы. После взлета подошел к инженеру полка, потер в коротком раздумье переносицу:
— Огорчать вас не хочется, и душой кривить не могу, — начал он, и внимание техсостава обострилось.
Затем Выдрыч быстро и точно сделал замечания: